Жизнь ради Жизни. Глава 2

C.Китов. Коллаж из двух картин: Н.Рерих, Небесный бой и А.Дейнека, Оборона Севастополя

Глава 2

Подошел срок отъезда… Каждый приезд домой – это еще и слезы: слезы радости при встрече, слезы грусти при расставании. Родные места, родной дом, родная школа, живая память о друзьях и подругах, школьные учителя – я ваш, я с вами всегда, сердце мое отдано вам. Где бы я ни был, память о родине, об отчем доме всегда будет греть мою душу.

И вот я делаю пересадку с поезда на поезд в городе Кирове. В сторону Новосибирска шли только проходящие поезда, поэтому при посадке на билете не были указаны места.

Я шел по вагону, высматривая место, и вдруг мое внимание привлек лежащий на нижней полке человек с книгой в руках. Я присмотрелся. Какая удача! Это был он – тот самый мужчина, встреча с которым и послужила толчком к моему глубокому кризису. Боковые полки в этом купе были свободны. Быстро устроился на нижнюю боковую полку, просто нутром чувствуя необходимость познакомиться с этим поразившим меня человеком. Эта третья встреча не могла быть случайной.

В купе на верхних полках спали два паренька, на второй нижней полке дремала пожилая женщина. Было раннее утро. Ночь я не спал, поэтому решил и сам немного вздремнуть. Проснулся уже днем. Верхние полки были пустыми. Старушка продолжала спать. Мой седоволосый попутчик, похоже, готовился пить чай. Увидев в этом повод к знакомству, я спросил:

– Можно с Вами попить чай?

– Пожалуйста.

Я вытащил свои домашние запасы и подсел к его столику. Мы молча закусывали и пили чай, но мне все время не терпелось начать с ним разговор. Мужчина вдруг внимательно взглянул на меня:

– Вы о чем-то хотите меня спросить?

– Да.

– О чем же?

– Я вижу, что Вы читаете какие-то глубокие философские книги, так у меня есть вопрос.

– Какой?

– Есть ли в них знания о тайнах жизни и смерти?

Мужчина как-то неопределенно ответил, что каждый найдет в них то, что он хочет, но знаний не найдет.

Меня как-то сбил с толку его неопределенный ответ, и я завел разговор о космосе и Боге, о смысле жизни. Мужчина внимательно слушал и молчал. Мне показалось, что я говорю какие-то глупости, и я тоже замолчал. Мы молча пили чай. Я понял, что начал разговор не с того конца. Этому человеку явно были не интересны мои вопросы, и знакомство, не начавшись, могло прекратиться.

Внезапно, повинуясь какому-то внутреннему толчку, я стал рассказывать о том, что со мной произошло за последние три месяца. После нескольких моих фраз я заметил, что мужчина явно оживился. Я смотрел прямо в его голубые глаза, отмечая про себя их необыкновенную ясность, почти как у ребенка. Слушал он спокойно, внимая сказанное всем своим существом.

Мне вдруг стало легче. Никогда еще я не встречал такого необыкновенного слушателя, казалось, что он живет вместе со мной. Беседа длилась уже больше часа, а он ни разу не перебил меня, ни разу его внимание не отвлеклось на посторонние предметы и ситуации. А мне было легко и свободно на душе, казалось, что мы – старые друзья, давным-давно научившиеся понимать друг друга – и вот я изливаю свою душу лучшему другу после долгой разлуки. Я закончил и замолчал.

После нескольких минут молчания мужчина обратился ко мне уже на «ты», сказав:

– Давай знакомиться. Меня зовут Кузьма. Обращайся ко мне на «ты». Так будет легче и проще общаться.

– А меня зовут Евгений, Женя!

– Так, вот Женя, рассказ твой напомнил мне нечто, что я пережил сам. Мы можем продолжить нашу беседу, но только о том, что нас живо волнует, а беседовать о запредельных вещах или о том, чего я не знаю, и наводить туманы на так называемые знания, делать таинственные и многообещающие заявления, я отказываюсь. Я могу только говорить о том, что я знаю, что волнует и задевает мою душу.

Я тоже сказал ему, что меня интересуют только темы, касающиеся непосредственно моей жизни и моих проблем. А так как я рожден и живу на этой земле, то естественно я хочу узнать и смысл моего рождения, и смысл жизни, а самое главное, смысл моей смерти. Хотим мы этого или нет, думаем мы о смерти или нет, но она неизбежно следует за нами, и однажды мы станем ее жертвой.

Я сказал Кузьме, что пережитое мною показало, что страшна не сама смерть, а то, что ей предшествует – долгая, нудная и бестолковая старость, а еще хуже, если какая-нибудь затянувшаяся болезнь. Я спросил Кузьму, есть ли книги, прочитав которые, я нашел бы ответы на эти вопросы.

– Ты что считаешь, что, прочитав книги, ты будешь знать? – спросил вдруг Кузьма.

– Да, конечно. Ведь все мы учимся по учебникам, по книгам и по разным другим источникам, например, по журналам, газетам…

– Все, что ты перечислил, Женя, учебники, книги, журналы, компьютерная память знаний не содержат.

Это было для меня ново, и я недоуменно посмотрел на Кузьму.

Вернулись ребята с верхних полок, видимо, из ресторана, стало тесно. Я попросил Кузьму пересесть на мою полку. Там было удобнее сидеть, хотя по проходу непрерывно сновали люди.

Я попросил Кузьму расшифровать свое заявление. Кузьма некоторое время молчал. Я тоже молчал. Из нашего короткого знакомства я понял, что с этим человеком нужно вести себя по- особенному: ни в коем случае не торопить, не давить, не перебивать. В нем чувствовалась особая дисциплина и какая-то полная независимость. Я понял, что он не нуждается в слушателях, собеседниках и что если он заговорил со мной, то это его решение, вызванное доверием ко мне.

Наконец, он заговорил:

– Чувствую я, что наши беседы продлятся долго, поэтому я должен сказать тебе следующее: мы будем пользоваться нашим языком, русским алфавитом, русскими словами, но смысл этих слов и выражений мы будем пересматривать. Дело в том, что многие символы, слова, предложения, крылатые фразы, пословицы приобрели другой смысл, нежели тот, который в них был вложен изначально. Поэтому смысл многих слов и выражений будет в корне отличаться от общепринятого. Подмена смысла имеет несколько причин: где-то человеческое непонимание, а где-то и сознательное извращение. Поэтому для лучшего понимания мы в процессе беседы будем стремиться раскрыть истинный смысл тех терминов, которыми будем оперировать. Мы ведь будем искать истину, поэтому никакие посторонние авторитетные суждения, никакие штампы, никакие общепринятые «истины» нам не должны быть помехой. Все, что мы будем делать, мы будем делать для собственного понимания, а не для доказательства кому-то своей правоты. А сейчас давай немного отдохнем и попьем чая.

Изумрудная Скрижаль (Закон Аналогий)

Мы молча попили чая, посидели, помолчали, посмотрели друг другу в глаза, понимающе улыбнулись. После чего Кузьма сказал:

– Пассажирский вагон не лучшее место для серьезных разговоров, но я вижу, что тебе не терпится узнать, почему я сказал, что в книгах нет знаний. Женя, мы живем во Вселенной, о которой практически ничего не знаем. Этот непостижимо таинственный мир – творение Божие, и Homo Sapiens в нем сотворен никак не «слепыми силами природы», как полагают некоторые ученые, а Великим Создателем. Не может Буратино создать папу Карло. И наоборот, только мудрый папа Карло мог из полена создать умненького Буратино. И, с другой стороны, этот Великий Вселенский Разум, Творец, не мог сотворить Вселенную посредством «Великого взрыва», а творил Он ее, Вселенную, руководствуясь вполне определенными законами, которые Г. И. Гурджиев назвал «Законы миротворчества и мироподдержания», в великом напряжении и в поте лица трудясь над своим творением. Так, любой человек, создавая новую вещь, будь то стол, или прибор, или ракета, вынужден прилагать огромные усилия для успешного завершения своего творения.

Человек тоже является творческой единицей Вселенной, он – неотъемлемая часть природы, ее детище, может быть, даже и любимое. И все, чем он является, и все, чем он живет, – все принадлежит Богу, все в Нем, все от Него, и Он в человеке. Поэтому в своей творческой деятельности человек руководствуется теми же законами, которыми оперирует Бог в своей творческой деятельности. Разница только в том, что Бог творит живое, а человек – неживые игрушки.

Исходя из этого, можно сказать, что одним из основных законов является Закон Аналогий. Он был сформулирован в «Изумрудной Скрижали» Гермеса Трисмегиста. Она звучит так:

1. Истинно, без всякой лжи, достоверно, и в высшей степени истинно.

2. То, что находится внизу, аналогично тому, что находится вверху. И то, что вверху, аналогично тому, что находится внизу, чтобы осуществить чудеса единой вещи.

3. И подобно тому, как все вещи произошли от Единого через посредство Единого, так все вещи родились от этой единой сущности через приспособление.

4. Солнце ее Отец, Луна ее Мать. Ветер носил ее в своем чреве. Земля ее кормилица. Вещь эта — отец всяческого совершенства во всей Вселенной. Сила ее остается цельной, когда она превращается в землю.

5. Ты отделишь землю от огня, тонкое от грубого, осторожно и с большим искусством. Эта вещь восходит от земли к небу и снова нисходит на землю, воспринимая силу как высших, так и низших областей мира. Таким образом ты приобретаешь славу мира. Поэтому от тебя отойдет всякая темнота.

6. Эта сила есть сила всяческой силы, ибо она победит всякую самую утонченную вещь и проникает собой всякую твердую вещь.

7. Так был сотворен мир.

8. Отсюда возникнут удивительные приспособления, способ которых таков.

9. Поэтому я был назван Гермесом Трижды Величайшим, так как я обладаю познанием трех частей вселенской философии.

10. Полно то, что я сказал о работе произведения Солнца.

Наши современные ученые и философы ни разу не сформулировали этот закон и, естественно, не руководствуются им, хотя в своей деятельности невольно его используют. И люди в обычной жизни постоянно обращаются ко всякого рода примерам и аналогиям. А такие вещи, как притчи, мифы, сказы, – все это проявление Закона Аналогий. Я хочу обратить особое твое внимание на этот закон, ибо на определенном этапе познание возможно только посредством применения этого закона. О Законе Аналогий нам еще придется неоднократно беседовать. Исходя из всего сказанного, можно констатировать, что есть Знание Божественного плана, а есть знание на уровне человечества. Мы называем их одним словом, но разница существенна. Божественное Знание – это живая материя, несущая в себе Законы Бытия. Человеческое знание по аналогии определяется теми же законами, но оно мертвое и механическое, хотя при его накоплении и используется живая материя.

Когда будем говорить о Божественном Знании, то слово — это будем мысленно произносить с большой буквы, а говоря о человеческом – с малой. Вокруг человеческого знания есть еще обширная область интеллектуальных наработок, которые называются информацией и всякого рода сведениями. Обрати внимание, что слово «информация» имеет своим корнем слово «форма», а форм в окружающей нас природе неисчислимое количество. Разницу между знанием и информацией можно увидеть на следующем примере. Имеется огромное количество радиоприемных устройств, отличающихся друг от друга исполнением, цветом, конструкцией, и тому подобное. Принцип построения один, законы функционирования одни и те же. Так вот, первое – это информация, а второе – это знание. Но в людских умах сейчас все настолько перепуталось, что они уже не различают разницу между знанием и информацией. Все это перемешано и помещено в память.

Память – это и есть учебники, книги, журналы, монографии, содержимое компьютерных мозгов. Получается, что мы живем, дышим, трудимся, дискутируем, общаемся и прочее, только в памяти. Мы пытаемся познавать мир, природу и человека, а фактически, только роемся в собственной памяти. Живой жизни нет. А вот в Божественном Знании есть живая жизнь. Я приведу тебе такой пример. Нужно объездить лошадь. Ты собрал всю литературу, все сведения о лошадях, об их мастях, об их породах и повадках, обо всех видах конской сбруи. Изучив все это, заполнив свою память этими сведениями и информацией, ты можешь считаться специалистом по конному делу. Но лошадь еще гуляет на свободе и ничего не знает о тебе как о новом хозяине. И чтобы объездить ее, эта информация почти не потребуется. А что действительно необходимо, так это смелость, отвага, настойчивость, сильное и гибкое тело, целеустремленность. И только после настойчивой и умной работы с лошадью она подчинится тебе и будет считать тебя хозяином. Я сказал «умной работы», ибо только умного хозяина лошадь может признать, а глупого, и особенно злого, однажды она может выбросить из седла. Так вот, Божественное Знание можно уподобить живой и строптивой лошади. Для овладения Божественным Знанием нужно прежде всего преобразовать себя, сделав свое тело сильным и умным, чувства глубокими и тоже умными, а ум – живым. Без преобразования своего состава нечего думать об овладении Божественным Знанием.

Человек — Повозка

В индийской традиции человек уподобляется повозке. Повозка как целое – это:

1.Карета.

2.Лошадь, запряженная в карету и соединенная с ней оглоблями.

3.Кучер на облучке, управляющий лошадью посредством вожжей.

4.Место в карете для Хозяина.

Это тоже пример Аналогий. Наше тело аналогично карете; оглобли – это кровеносная система, лошадь – наши чувства и эмоции; кучер – наш ум; а вожжи – нервная система. Хозяин – наше Высшее «Я». Вот и подумай, что представляет из себя человек, если вместо здоровой и сильной лошади запряжена старая кляча, карета полуразрушена, а кучер – сонный полупьяный мужик. Вместо хозяина в карете сидит какой-то чужак-самозванец. Картина, конечно, удручающая, но нечто подобное представляет собой современный усредненный тип человека. Но, чтобы приобщиться к Божественному Знанию, нужно иметь хорошую и крепкую карету, молодую, сильную и умную лошадь, трезвого, умного и дисциплинированного кучера. А карета предназначена только для хозяина – самозванцам там нет места. Только такая повозка способна к быстрой езде.

Для того чтобы иметь организм, подобный этой умной, крепкой и сильной повозке, нужно много и усиленно работать над собой, а это требует соответствующих знаний. Знания же эти среди нашего огромного информационного мусора отыскать очень и очень трудно. Кой-какие их фрагменты можно найти в различных эзотерических учениях; составить целостную картину довольно трудно, но можно.

Кузьма на какое-то время замолчал. Я, конечно, не упустил момента и, воспользовавшись паузой, спросил:

– Кузьма, а как можно отличить человека, достигшего Божественного Знания, от обычного знающего человека?

– Будем называть человека, достигшего Божественного Знания, Человеком Знания. Такого человека в общей массе людей отличить очень трудно. Только внимательно приглядевшись, можно обнаружить в чертах лица глубокое благородство, в глазах – чистоту и покой, в походке – легкость и грацию. Не хватит наблюдательности – и такой человек пройдет мимо, так и не узнанный тобою. Люди Знания молчаливы, скромны, незаметны, избегают больших человеческих скоплений, живут уединенно, не участвуют ни в каких научных дискуссиях и иных словопрениях.

– А есть же великие ученые, лауреаты Нобелевской премии, выдающиеся и общепризнанные таланты науки?

– Среди ученых таких людей нет. Присмотрись внимательно к этим «выдающимся», и ты увидишь, что они, развив свой интеллект до огромных пределов, в жизни являются слабыми и беспомощными. Они так же болеют самыми простыми, примитивными болезнями и, как правило, имеют слабые и глупые тела. Их знания не облагораживают их жизнь и жизни окружающих их людей. Но, самое главное, они так же беспомощны перед смертью, как и все остальные люди.

– Но ведь и Люди Знания умирают?

– Конечно, Люди Знания тоже умирают. Но если все люди умирают как жертвы смерти, то Человек Знания, отдавшись Воле Божьей, уходит из этой жизни по Божьему промыслу. Смерть является только свидетелем этого ухода.

– Кузьма, скажи, но ведь ученые, обладая выдающимися способностями, могли бы стать Людьми Знания?

– Вероятность этого ничтожно мала. Чтобы стать Человеком Знания, нужно снова стать ребенком, то есть нужно полностью очистить все виды памяти от того информационного мусора, который называется знанием, – то есть снова стать чистым и невинным. Вспомним слова Христа Спасителя:

«Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатому попасть в Царствие Божие».

Тут под богатством нужно понимать багаж не только денежно-вещевой, но, в первую очередь, интеллектуальный, который не только перегружает нашу память, но создает массу привычек, интеллектуальных штампов, предрассудков. Кроме того, нужно входить во внутреннее безмолвие и отключать ум. Опять же вспомним слова Христа Спасителя:

«Кто хочет следовать за Мной, возьми свой крест, отвергнись себя и следуй за Мной».

«Отвергнись себя» – вот основной принцип подключения к безмолвному Знанию. Но если даже представить себе, что кто-то из ученых вдруг стал Человеком Знания, то он тут же выпадает из той огромной системы, которая именует себя «наукой», – он становится изгнанником. Если ты читал повесть Ричарда Баха «Чайка по имени Джонатан Ливингстон», то тебе не нужно объяснять, почему так происходит.

Кузьма снова замолчал. Вопросы так и кипели у меня в голове, но время было уже позднее, пассажиры укладывались спать, да и по внутреннему ощущению я чувствовал, что сегодняшней беседе пришел конец. Замолчал и я, совсем не чувствуя неудобства от молчания. Обычно людям оно кажется тягостным, и они автоматически несут всякую чушь, лишь бы оно не воцарилось. Я же за время своих скитаний привык к одиночеству, а самое главное, в одиночестве я полюбил молчание. Поэтому сидеть рядом с моим новым другом, который, видимо, лучше моего знал и ценил благость молчания, было истинным удовольствием. В какой-то момент я какими-то своими внутренними структурами ощутил ласковое прикосновение, вызвавшее у меня такое же ответное чувство. Я вопросительно взглянул на Кузьму. Он улыбался. Все стало понятным – он душой прикоснулся к моей душе. Нам обоим стало радостно. Помолчав еще немного, Кузьма взял карандаш, написал на клочке бумаги номер телефона и сказал:

– Вагон не лучшее место для серьезных бесед. Вот рабочий телефон моей жены, через нее всегда можно связаться со мной.

Я заговорил было о том, что мне неудобно занимать его время. Но Кузьма спокойно прервал меня, сказав:

– Не стоит об этом. Если я решил, то время у меня всегда будет.

Только значительно позднее я убедился в правоте его слов. Наши встречи и беседы были долгими, и ни разу не было случая, чтобы он отказал мне во встрече или же чтобы прервал беседу из-за каких-то дел. Мне всегда казалось, что у него неограниченное количество времени: он никогда и никуда не торопился.

Мы иногда засиживались допоздна, собеседник он идеальный: терпеливо выслушивал меня, а когда сам говорил, то речь его была исключительно точной и образной.

Стучали колеса, пассажиры уже почти все спали. Лег спать и я. На душе было ясно и легко. Глубоко в сердце теплилось чистое чувство новизны, как в детстве, а ум был чист и спокоен: ни прошлое, ни будущее, ни настоящее не волновали его. Умиротворенный, я заснул в каком-то светлом предчувствии.

Назавтра мы прибыли в Новосибирск. На выходе из поезда я снова увидел ту очень красивую женщину. Она встречала Кузьму. Они поцеловались и, обнявшись, пошли по перрону. Кузьма оглянулся, увидел меня и прощально помахал рукой. Я тоже махнул на прощанье и поехал домой. Моя маленькая комната показалась мне такой сиротливой, несчастной, что горло сжалось. Мне показалось, что она устала ждать меня. Я вслух попросил у нее прощения за долгое отсутствие, обходя и касаясь рукой дорогих мне вещей – словно тоже извиняясь, что их бросил. После этого комната снова ожила. Напившись чаю, я сел в кресло и стал обдумывать свое положение. Денег для жизни не осталось.

В стране тогда царили суровые законы – неработающих называли тунеядцами, к ним применялись карательные меры. Я уже подходил под это определение. Заработать где-то разовыми работами не представлялось возможным. На дворе уже стояла зима. Оставалось одно: снова идти на прежнее место работы. Нужно сказать, что меня даже тянуло туда. Не покидало чувство, что я что-то оставил там.

Приняв решение о возвращении, я за три дня обошел старых друзей, с которыми мы собирали и печатали эзотерическую литературу. Я решил собрать все, что есть из этой литературы и основательно перечитать ее.

Три дня пролетели как один, и вот я уже звоню своему бывшему начальнику насчет работы. В телефонной трубке я услышал голос Михаила Дмитриевича:

– Здравствуй, Женя. Ну что, нагулялся?

– Да, нагулялся.

– Приезжай, пиши заявление и завтра выходи на работу.

Так я снова оказался на прежнем месте работы. Многие из знакомых даже не знали, что я увольнялся.

Но, приступив к работе, я решил жить и трудиться по-новому, чтобы снова не оказаться в психологической яме: прежде всего не терять контроля за своим состоянием, стараться меньше говорить, но больше молчать, освободиться от всех ненужных забот, но, самое главное, сосредоточить все свое внимание на осознании тех задач, которые встали передо мной.

А я решил твердо и определенно постараться узнать смысл жизни, рождения и смерти, пусть даже на это потребуется несколько жизней.

Все остальное для меня как-то потеряло значение. Зачем иметь много денег, если ты все равно умрешь и не возьмешь с собой ни копейки? Зачем быть выдающимся ученым, если ты ничего не знаешь о законах Бытия и умираешь в таком же неведении и беспомощности, как и все остальные?

Эти и другие вопросы непрерывно вставали передо мной, заставляя глубже и внимательнее вглядываться в каждую отдельную жизнь, в существование всего человечества. И чем внимательнее я это делал, тем большим было мое недоумение. Люди, Божьи Творенья, зачем вам столько оружия, чтобы уничтожать друг друга? Великие ученые, просветленные умы, зачем вы направляете все силы ваших великих умов на создание смертоносных игрушек?

Даже такие полезные вроде бы предметы, как радиоприемник, медленно, но верно превращаются в еще более опасное оружие, убивающее не тело, а душу.

«Не бойтесь убивающих тело, а бойтесь убивающих душу»,

– говорил Спаситель.

Мне виделось, что какая-то жесткая и непреклонная рука направляет человечество по этому смертоносному пути, и остановить это движение было невозможно. Какая-то особая космическая задача решалась таким образом, и, чтобы успешнее ее решить, человечество должно быть послушным, то есть загипнотизированным.

На ум сразу же пришли сведения из русских народных сказок о заколдованном принце, о заколдованных городах и людях. Черное колдовство! А разве в восточных, персидских мифах и легендах не говорится о черных колдунах? Говорится везде, в мифологиях всех народов. Есть сказки о целых спящих городах, о королевствах. Это не обычный сон, а сон сознания. Именно об этом Спаситель говорил своим ученикам:

«Не спите, бодрствуйте, ибо не знаете ни дня, ни часа!»

В эзотерической литературе я тоже не находил объяснения этому вопросу. Правда, в Агни Йоге были сведения о темных и их предательстве. Но кто такие темные? – ответа не было. Ну, а последователи Агни Йоги толковали вопрос по-своему, поделив людей на темных и светлых, в стане «светлых» располагая прежде всего себя.

В православной литературе много говорилось о сатане, об отпавших ангелах, о нечистой силе, о демонах и бесах, но все эти сведения тонули под грузом символики, иносказаний, архаического языка. Зерно истины есть во всех древних священных писаниях. Нужно приложить усилия, чтобы разобраться во всем этом трезвым современным умом и, где можно, переложить эти сведения на современный язык, современное понимание.

Через неделю после моего возвращения, устроив все свои дела, я решился позвонить по данному Кузьмой телефону. Ответил приятный женский голос. Я представился и сказал, что хочу встретиться с Кузьмой. Женщина пригласила меня на следующий день вечером. И назавтра я отправился по указанному адресу.

Кузьма жил в небольшой двухкомнатной квартире. Он представил меня своей жене – той самой его спутнице, которую я уже дважды видел рядом с ним. Звали ее Катя. Оглядевшись, я нашел, что в уютной квартирке моих новых друзей нет ничего лишнего, но все вещи стоят так, словно это их законное место. Создавалось ощущение, что все вещи будто гордятся своим положением, с большим достоинством обслуживая своих хозяев.

Сокровища сатаны

Я сел в глубокое, уютное кресло. Меня сразу же охватило чувство покоя и умиротворения. Кузьма и Катя попросили меня располагаться поудобнее и немного подождать их, после чего ушли, а я остался один.

Я спокойно сидел, мысли мои какое-то время блуждали, а потом они исчезли, и в голове установилась тишина. Но в этой тишине я обнаружил некий сканирующий луч, или, скорее, внутреннее зрение, при помощи которого я мог по своей воле вызвать какую-нибудь картину, причем не только зрительно, но и в живых ощущениях. Это было интересно.

Я представил себя между солнцем и землей, обратив взгляд свой на землю. Увидел материки, океаны, горы – все это было то затянуто облаками, то отчетливо проглядывало сквозь их просветы. Если с земли смотреть вверх, то небо видится голубым. А в данном случае я все видел в каких-то грязно-серых тонах.

Затем, мысленно приблизившись к земле, я стал различать на ее поверхности темные шапки городов. Я вошел в одну из таких шапок и, приблизившись, разглядел похожее на нарезанный пирог пространство улиц и магистралей, по которым лавиной неслись автомобили, лентами текли потоки людей. Лица их были угрюмы, измучены. Видение огромной массы людей было почему-то зрелищем тяжелым и скучным.

Вдруг, в какой-то момент во мне будто что-то щелкнуло, и я различил, что над толпами висит нечто мрачное и черное. Я стал вглядываться в эту черноту, различил в ней какое-то метание, похожее на движения живого существа. Эта висящая над людьми чернота имела щупальца, множество щупалец, которые соединялись с подобной же чернотой внутри самих людей. Щупальца не касались только тех людей, кто был от нее свободен. Проникая внутрь человека, щупальца производили в нем некое подобие вулкана – судорожные выбросы и всполохи багрово-черных излучений.

Меня сильно заинтересовал сам процесс, хотя видеть и ощущать это было отвратительно. Я приглядывался к разным группам людей. Они что-то яростно доказывали друг другу, размахивая руками, гримасничая, угрожающе наступая один на другого. При этом грязно-багровые сполохи одного человека тяжело ударяли по внутренней сущности другого, таким образом нанося раны тонкому телу человека. Тот другой, на подобные удары отвечал серией ответных грязных выбросов. Вот истинная подоплека каждой человеческой ссоры, подумалось мне…

Я попытался отыскать в людском море островки чистоты и свободы от черных образований. Но всюду, где было большое скопление людей, над ними тучей висела нечисть. Разница была только в качестве воздействий.

Мне вспомнился кинофильм о южноамериканских мышах-вампирах. Они ночью садились на тело животного, анестезировали определенное место, затем глубоко прокусывали кожу, после чего с большим удовольствием слизывали выступающую кровь.

Картины, которые я видел, напоминали этот процесс. Щупальца черного образования проникали в тонкое тело человека, провоцируя в нем похоть, раздражение, нетерпимость, гнев, ярость и тому подобные эмоции. При этом изнутри человека выделялась некая субстанция, с большим удовольствием поглощаемая этими подобиями гигантских осьминогов. Мне стало жутко: значит, все мы являемся донорами каких-то отвратительных существ, они высасывают из нас нечто очень ценное и очень нужное для нас.

И тут у меня возник вопрос: «Уж не от того ли я в свое время эмоционально отупел, что стал жертвой темных вампиров?» Всмотревшись еще внимательнее, я нашел четкое подтверждение своим догадкам. Да! Мы доноры. Да! У нас воруют живую энергию, после чего мы становимся бесчувственными, равнодушными, преждевременно состарившимися существами.

Это открытие меня потрясло. Люди! Люди! Homo Sapiens, где ваш разум? Где ваше понимание? Где ваше величие? Бедные, нищие «цари природы»! Все ваши «великие дела» – это не ваши дела, а дела тех сущностей, которые вами руководят и направляют вас по пути прогресса вперед и только вперед!

Больше выдерживать я уже не мог, и, сделав усилие, открыл глаза. По лицу текли слезы, состояние было отвратительное. Сначала я не мог понять, где я нахожусь, но, увидев две пары внимательных и ласковых глаз, осознал, что я в гостях у Кузьмы.

Кузьма и Катя ничего не спрашивали у меня. Мы какое-то время помолчали, затем Катя приготовила чай. Я коротко обрисовал Кузьме картину, которую видел. Затем воцарилось снова молчание. И только после того как я совсем успокоился, Кузьма сказал:

– Все это так! Мы действительно представляем собой даже еще более мрачную картину, чем ты описал. Знать истинное положение нужно, но наша задача состоит в другом. Вот об этом другом мы с тобой, Женя, и будем беседовать еще много раз.

Но чтобы наши беседы были плодотворными, нужно вести их в особом расположении духа. Давай в следующий раз встретимся завтра и поговорим об искусстве вести беседы, об умении понимать друг друга.

Кузьма замолчал. Мое состояние было таково, что после всего виденного спрашивать о чем-либо я уже не мог. Договорившись о новой встрече, я попрощался и поехал домой.

Комнатка моя вновь показалась мне какой-то сиротливой. Я снова погладил свои вещи, поговорил с ними, сказав, что я их люблю и что они все очень красивые. Снова стало тепло и уютно, да и мое состояние изменилось в лучшую сторону. Я прибег к испытанному средству: налил полную ванну холодной воды и лежал в ней, пока не замерз. Затем обтерся жестким полотенцем, после чего настроение резко улучшилось.

Законы Общения

На следующий день я снова пришел к Кузьме. Дверь открыла Катя, встретив меня ласковой улыбкой. Кузьма уже ждал, пригласив меня сесть, он заговорил:

– Женя, прежде чем начать длительные разговоры о пути к познанию истины, ты должен знать о некоторых аспектах общения. Незнание законов общения ведет к взаимному непониманию, к потерям энергии, к бесплодным спорам, а в конечном результате к потере интереса к познанию, ибо познание без энергии невозможно.

Если в процессе беседы энергия не накапливается, а теряется, то лучше такую беседу прекратить, иначе мы будем лишь подкармливать темных сущностей, которые всеми мерами будут стравливать нас между собой.

И, наоборот, живая, глубокая, основанная на взаимопонимании беседа очищает души людей, облагораживает, наполняя их энергией, чувством удовлетворенности и взаимной признательности.

Напомню тебе, как православные старцы, соборуясь, вели сладчайшие беседы о Боге.

Можем ли мы себе сегодня представить, что это такое? Сегодня люди, собравшись вместе, ведут бесконечные разговоры о проблемах и недостатках, о дурной власти, о коррупции и криминале, о том, что завтра будет еще хуже, то есть подпитывают своей энергией и без того тяжелую атмосферу вокруг себя. Говоря православным языком, работают на cатану, кормят его. Ну, а для Бога не остается ничего: ни хороших слов, ни высоких энергий.

Наша задача заключается в том, чтобы найти способ вести долгие и интересные беседы, не занижая тему, а постоянно углубляясь в истинный смысл слов, символов, выражений, понимание которых и приведет нас ко многим открытиям, постижению смысла жизни, смерти и рождения.

Мы можем общаться двумя способами:

Первый – это безмолвное общение, но оно пока удел лишь немногих, поэтому оставим эту тему.

Второй – при помощи символов.

Символами являются алфавит, десятичная система исчисления, нотная грамота как основа музыкального языка. Научный и технический язык тоже построен на символах.

И все эти символы отнюдь не абстрактные знаки. Любой из них – будь то буквы алфавита, цифры десятичной системы или знаки нотной грамоты, является аналогом какого-либо физического процесса, происходящего в природе. Это буквальное графическое изображение на листе бумаги некоего физического процесса. Каждый символ, каждый знак имеет глубинную смысловую нагрузку. А для современного человечества это просто фикция.

Каждый символ – это образ и отражение живых предметов и явлений нашего мира. Фактически, общение между людьми происходит на уровне этих образов.

Человеческий язык создавался и шлифовался многие тысячелетия. Это явление Божественного порядка.

Каждый символ человеческого языка имел когда-то один изначальный смысл.

Так вот, в настоящее время исчез смысл не только каждого единого знака, но и многие слова и выражения утратили свое истинное значение и обросли ложными толкованиями. В результате человеческое общение превратилось в базар, где сознательно, а чаще всего неосознанно совершаются смысловые подмены вещей и понятий.

Мы будем придерживаться своей концепции общения. Многие слова и выражения будем трактовать по-другому, нежели в общепринятом понимании – не оригинальности ради, а, чтобы четко и ясно увидеть картину мироздания в образах и аналогиях.

Кузьма замолчал. Молчал и я.

Катя не участвовала в наших разговорах, занимаясь своими делами, она совершенно не мешала и незримо присутствовала с нами. Иногда ее чистый, ясный взгляд останавливался на мне, и лицо ее при этом озарялось какой-то детской, но все понимающей улыбкой.

– Есть несколько правил беседы, которые нужно неукоснительно выполнять, – продолжил Кузьма, – не перебивать собеседника, не переводить разговор с одной темы на другую, не отвлекаться на внешние явления, на посторонние дела, не торопиться и не торопить собеседника.

Понимаешь, я не хочу заниматься поучениями. Мне важно обратить твое внимание на основное правило ведения беседы: умение слушать, то есть воспринимать внутренний смысл того, о чем говорится.

Смотри – обычно происходит следующее. Сидят два собеседника. Один что-то говорит другому, вкладывая в сказанное определенный смысл.

Тот, другой, слыша сказанное, вкладывает в него свое понимание, после чего немедленно приписывает все это своему собеседнику.

Дальше все будет зависеть от того, согласится ли второй с первым. Если нет – последует возражение. Фактически он возражает самому себе. Первый начинает отстаивать свою правоту, и нередко дело доходит до ссоры. Сегодня это повсеместное явление.

Я не могу сказать, умели ли раньше люди слушать друг друга, но можно констатировать факт, что в настоящее время встретить истинное понимание и умение слушать является исключительной редкостью.

Правда, есть специализированные области, в которых люди прекрасно понимают друг друга вне зависимости от того, на каком языке они говорят. Это – наука, техника, музыка. Но это происходит потому, что символы, которыми они пользуются, не имеют множественных толкований.

Я уже говорил, что каждый знак алфавита, каждое слово, каждое выражение изначально имели единый смысл. Это было в те времена, когда среди людей господствовало Знание, а люди были его носителями.

Особенно это касается русского языка. Видишь ли, наш язык – особый. Он полон Знания. В настоящее же время люди зачастую пользуются им механически, отчего большинство корневых слов потеряли свой истинный корень, приобретая иногда совершенно противоположный смысл. Кроме того, в нашу речь проникло огромное количество бессмысленных слов.

В качестве примера я приведу тебе древнегреческое крылатое выражение: «В споре рождается истина». В настоящее время это понимается так: собираются два умных человека и начинают спорить, то есть доказывать друг другу свою правоту. Предполагается при этом, что, когда они дойдут до определенной точки кипения, в их умных головках родится истина, то есть Знание. На самом же деле, ничего, кроме ссоры, ведущей к взаимному энергетическому истощению, в подобных случаях не родится. Обрати внимание на слово «ссора». Корнем его является слово «сор». Если взглянуть на это выражение сквозь призму такого понимания, то станет ясно, что спор порождает только массу мусора, тонкоматериального сора.

Сейчас я постараюсь дать тебе другое толкование: «спора» – мельчайший зародыш жизни на уровне клетки. Спорами размножаются многие реликтовые растения, к примеру, папоротники. При наличии влаги и тепла в споре зарождается новая жизнь, которая, проходя соответствующие этапы, сама затем порождает новые споры. А этапы такие – рождение, рост, развитие, цветение, опыление, созревание нового плода, увядание, смерть растения или сон, если оно многолетнее. Если все эти процессы рассмотреть углубленно, представить символически, то мы можем прийти к познанию истины.

Я думаю, что такое толкование ближе к истинному смыслу, ведь, обрати внимание, не «Спор рождает истину», а «В споре рождается истина».

Можешь себе представить, как далеки друг от друга эти два толкования.

И таких прецедентов множество. Так, все мифы, легенды, сказки, особенно русские народные, толкуются исключительно превратно. По-видимому, когда-то это было сделано сознательно для сокрытия истины, истинного знания, а нынешние цивилизованные заучившиеся ученые и их последователи на все лады высокомерно посмеиваются над «дикарями» прошлых эпох.

Миф об Адаме и Еве (Чувствознание)

Вот тебе еще пример искажения первичного смысла. Истинное понимание этого мифа имеет огромное значение. Это библейский миф об Адаме и Еве. Я не буду подробно его рассматривать, а остановлюсь на самых важных моментах.

Древо познания добра и зла имеет плод. Вопрос: «Все ли ветви древа имеют плоды?» В мифе говорится только об одном плоде.

Под понятием Добра и Зла подразумевается некоторая двойственность. А так как вопрос стоит вообще о Бытии, то надо полагать, что речь идет о двойственности природы в ее познании.

На древе познания много ветвей, но только одна ветвь имеет плод. Что же является плодом?

Живописцы традиционно изображают его в виде яблока. Но яблоко является плодом яблони, а не древа познания.

Я не могу тебе сказать, как называется этот плод, но знаю одно – сок этого плода открывает Око. Именно, Око, а не глаза.

Глаза есть орган зрения, а Око – орган виденья. Зрением мы видим формы окружающих предметов, а виденьем – мы не столько видим, сколько ощущаем всем своим существом истинную картину всего Мира, всей Вселенной.

Через видение человек достигает свободы. Вспомним слова Спасителя:

«Познай Истину, и Истина сделает тебя свободным».

В православной традиции орган видения называется Око. В восточных традициях он зовется «третий глаз».

Что же произошло с Адамом и Евой? «Очи их открылись, и они увидели, что они наги».

Современное толкование слова «нагой» означает голый, лишенный одежды. Что же удивительного в этом открытии? Все мы, в общем-то, являемся голыми, чуть-чуть прикрытыми одеждой. Для того чтобы узнать, что ты гол, не нужно открывать Око (третий глаз).

А Адам и Ева были потрясены своим открытием – ведь они увидели, что они не просто люди, а НАГИ – жители НАНО-МИРА.

Что же такое НАНО-МИР? Пояснить это я могу только примером по закону аналогий. Пример такой. Вот представь себе мировой океан, кругом вода, но в этой воде существует своя жизнь. Изменились внешние условия, наступили холода, вода стала замерзать, образовался лед. Будем называть мировой океан НАНО-МИРОМ, а мир, образованный льдом, «МА»-миром, то есть в современной трактовке – материей. «МА»-мир, то есть материальный мир, тоже полон жизни.

Так вот, сознательные жители «НА»-мира являются нагами, а сознательные жители «МА»-мира являются магами, или человеками. Но, в конечном счете, все это вода.

Современная философская мысль совершенно не признает и даже ничего не знает о «НА»-мире, хотя, в конечном счете, только он и существует.

Удивление Адама и Евы заключалось в том, что они, будучи человеками (магами) одновременно осознали себя и жителями «НА»- мира, то есть НАГАМИ, а это дает возможность обрести абсолютную свободу.

Вот почему Христос Спаситель дает нам завет: «Познай истину, и истина сделает тебя свободным», а истина – это то, что исходит из «НА» и становится «МА», это нечто живое, соединяющее два мира.

В восточных традициях существует такой символ. Океан, в океане плавает черепаха, на черепахе три слона, а на слонах семи ярусная пирамида. Этот символ подтверждает все вышесказанное.

Черепаха, три слона, пирамида – это «МА»-мир, а числа три и семь – это законы миротворчества и мироподдержания – закон трех и закон семи.

Вспомни, Е. П. Блаватская говорит об этих законах, что знания о них были глубоко засекречены, а разглашение – каралось смертной казнью. Но в наше время знание этих законов обнародовано.

Вернемся к Адаму и Еве. Для чего Бог попустительствовал Адаму и Еве съесть плод?

Все это можно трактовать не как акт насилия или какого-то коварного искушения, а как акт доброй воли, акт согласия на длительную, можно так сказать, командировку в самые недра плотной материи с последующим сознательным восхождением по пути познания истины.

Древо познания имеет много ветвей, но не на каждой ветви имеется плод, а только на одной, остальные ветви-пути тупиковые. Можно сейчас представить, насколько опасно это необычайно длительное странствие по самым глубинам материального мира.

Так вот, чтобы не заблудиться в тенетах материального мира, этим двум юным особам и была дана возможность вкусить блаженство истинного Знания, узнать, что они являются НАГАМИ и МАГАМИ одновременно и что они могут обрести абсолютную свободу.

Это чувствознание, которое испытали две юные и непорочные особы, звучит и будет вечно звучать в каждом человеке, и называется оно «инстинктивное ощущение истины Бытия».

Это ведущая Звезда; ощущая и чувствуя нежный голос ее, человек никогда не ошибется в выборе пути познания и пойдет по той ветви, которую венчает плод древа познания.

«Инстинктивное ощущение истины Бытия» от рождения дано каждому человеку, но, к сожалению, чувствуют и слышат этот голос очень и очень немногие. Абсолютное большинство людей вообще не идут по пути познания, а те, что идут, в большинстве плутают по бесплодным веткам этого древа. Так Кришна в «Бхагавадгите» говорит своему ученику Арджуне: «Из тысячи людей едва ли один стремится ко Мне, а из тысячи стремящихся едва ли один достигает меня».

Кузьма замолчал. Я, воспользовавшись паузой, спросил его:

– А что, наши прародители Адам и Ева, оказавшись в глубинах материи, разве забыли о своем истинном происхождении и назначении?

– Да, оказавшись погруженными в материю, они утеряли память об этом. Осталось только одно чувство, о котором я говорил. Вот скажи, ты бываешь во сне 7– 8 часов, а что ты помнишь о своем состоянии в это время? Или что ты помнишь о своей жизни до рождения? Ничего.

Поэтому познание истины больше сводится к вспоминанию, к открытию врат внутри себя.

А врата открываются Силой. Не примитивной жесткой, а особой, личной. Сила эта нарабатывается и кристаллизуется в человеке из жизни в жизнь, и представляет собой некую очень живую, пластичную, мягкую субстанцию, которая при этом крепче алмаза. Вспомни слова Спасителя:

«Отныне Царствие Небесное усилием берется, и кто прилагает Усилие, тот восхищает его».

Кузьма снова замолчал. У меня было еще много вопросов. Но я вдруг всем своим существом почувствовал, что на сегодня довольно.

Мы еще некоторое время посидели, попили чай, посмотрели по телевидению новости, обменявшись мнениями, после чего я распрощался с хозяевами.

Впечатление от беседы было настолько сильным, что я решил не портить его досужими рассуждениями, а постарался переключить внимание на другие дела.

У меня был роман Джека Лондона «Смирительная рубашка». Какое-то время я читал, но потом незаметно уснул.

Через несколько дней я снова был в гостях у Кузьмы. Мне не терпелось узнать его мнение о свободе, о которой он упомянул в предыдущей беседе.

Накануне этой встречи я постарался припомнить все, что знал о свободе, но кроме гегелевского определения «Свобода есть осознанная необходимость» ничего толкового вспомнить не мог. Все определения, что я помнил, казались жалкими и плоскими, да и гегелевское – сухим.

Оно практически не объясняло ничего, и уж тем более не могло привести к живому определению свободы.

В то же время, оглядываясь вокруг, я должен был констатировать, что интуитивно все люди стремятся к свободе, хотя и не знают, что это такое.

Парадокс, все хотят свободы, но никто не знает, что это такое и что нужно делать, какие усилия приложить, чтобы стать свободным человеком. Это сладкое слово – Свобода!

Я высказал Кузьме свое мнение о свободе. Оно сводилось к тому, что, хотя все люди много говорят о свободе и стремятся к ней, все стремления сводятся к формуле: «Хочу жить так, как я хочу».

Кузьма, выслушав меня, сказал:

– Я согласен с тобой, люди ничего не смыслят в свободе, но все они так или иначе стремятся к ней. Понятие свободы находится за пределами банального человеческого ума. В любой системе, где бы мы ни жили, царствует закон. Быть свободным – это значит жить так, чтобы закон не мог взять нас железной рукой. Такая возможность есть. Вот пример. Кто может быть свободным в обществе, где царствует закон? – Царь, который стоит над законом, и люди, поставившие себя вне закона, однако есть еще одна категория людей, которые могут быть свободными. Это те, кто знает закон настолько хорошо, что всегда могут уйти от его железного воздействия, не нарушая его правил. Знание закона может привести человека к свободе. Это относится не только к знанию законов человеческого общества, но и к знанию законов природы, частью которой мы сами являемся. Выйти из-под власти законов природы, то есть стать свободным, можно. Для этого нужно стать Сыном Божьим. Вспомним слова Священного Писания: «В Боге все живы и свободны», а также «Раб не пребывает вечно в доме Отца, только Сын пребывает вечно в доме Отца». Эти слова напрямую говорят о реинкарнации, то есть о перевоплощении. Раб, то есть несвободный человек, попадает в дом Отца на время, а затем должен снова воплощаться в материи. А Сын становится свободным и живым в Вечности. Он, пройдя путь познания и вкусив плод с древа добра и зла, получает награду с обоих деревьев: с древа познания добра и зла – свободу, с древа жизни – живую жизнь в Вечности.

Но есть еще один вариант – достижение свободы, не уходя за пределы материального мира в Вечность. Я покажу его на примере.

Представь себе, что ты плывешь по океану вод. Над океаном вечно дует ветер. Ты, конечно, можешь прилагать огромные усилия, налегая на весла, чтобы ветер не отнес тебя назад с пути. Но рано или поздно силы твои иссякнут, и ветер все равно понесет тебя, и однажды, выбросив на скалы, разобьет твою лодку вдребезги. Это и будет смерть. Но вот ты, как мореплаватель, приходишь к выводу, что бесполезно бороться с ветром, а надо использовать его силу против него же. После долгих и мучительных раздумий ты приходишь к выводу, что нужно поставить паруса – причем так, чтобы использовать силу ветра для движения в любом направлении. Таким образом, ты становишься победителем безжалостной стихии. Этот пример является прямой аналогией человеческой жизни. Время – безжалостный Геропас, являющийся тем самым ветром, что гонит нас к новому рождению, а затем – к неизбежной смерти. Ветер времени – вот причина нашей смерти. Истинное Знание ведет человека к духовному преображению, и, в конечном счете, человек побеждает Время, а значит и свою смерть. Он становится Гражданином Вселенной, Сыном Божьим.

– Да, нарисованная тобой, Кузьма, картина грандиозна. Стать вселенским мореходом? Немыслимо! Но где взять знания, которые привели бы к достижению этой цели? Можно ли в одиночестве достичь ее? Неужели нужно уезжать за тридевять земель в тридесятое царство, чтобы найти искомое? Что-то в литературе я ничего подобного не встречал. Везде только туманные обещания и намеки, а ясной, четкой картины нет.

– Конечно, пускаться в Путь без ясного, четкого Знания Пути не только безнадежное, но и опасное занятие. Можешь ли ты представить вылет самолета по неизвестному направлению, без маршрутной карты? Что получится? Одни плутания. Так и в духовном Пути: прежде чем броситься в неизвестное, нужно составить «маршрутную карту». Есть, конечно, более простой путь – найти школу, найти Учителей, которые бы знали Путь и повели тебя по нему. Но об Учителях и школах мы знаем только понаслышке, из книг. Их тоже еще надо отыскать. Что же нам, таким образом, остается?

Остается только путь самостоятельных исканий. У нас в России Знания рассыпаны везде и повсюду. Нужно только собрать их.

– Что это? Русское Православие, Учение Живой Этики, Учение Г. И. Гурджиева?

– Да, это и русское Православие, и Учение Живой Этики, и Учение Г. И. Гурджиева и еще многое другое. Это и наш русский язык с его алфавитом, и наши русские народные сказки, и десятичная система исчисления, и нотная грамота, и даже современные технические достижения. Так, радиотехнические схемы и устройства все построены по аналогам вселенских законов. Главная наша беда заключается в том, что мы ходим по символам и знакам, содержащим вселенские знания, и не замечаем этого. Беда в нашей механичности. Механичность делает нас зашоренными существами, которые видят только кое-что впереди под ногами. Поэтому нужно расширить свое сознание, углубить его, переосмыслить все то, что считается само собой разумеющимся. Нужно разрушить в своем сознании бесчисленные рамки внутренних предрассудков, которые изначально отталкивают человека от многих видов учений под предлогом того, что знания в них – от сатаны, от лукавого. Все в Боге и все от Бога. Ни сатана, никакая другая сущность не имеет ничего своего, а если и выдает какое-то учение, то это невольно является всего лишь частью Единого Целого. Истина белая. Так сказал в одной из своих повестей Анатоль Франс. Суть ее в следующем.

Один монах искал истину долго, но безуспешно. Но вот однажды во сне он услышал голос, говорящий, что истина белая. Он начал размышлять над этим, и снова долго и безуспешно. Однажды, отчаявшись, он вновь видит сон. Огромная масса людей, видны только головы. Из каждой головы исходит как бы ярлык, на котором написаны какие-то слова, а внизу – приписка: «Вот истина». Все ярлыки при этом разноцветные. Затем эта огромная масса людей соединяется в огромный пестрый круг. Круг начинает вращаться, становясь все светлее, светлее, наконец сливаясь в единый белый цвет.

Понятно, что в данном случае речь идет о множественном, субъективном, понимании истины человечеством. Есть еще один яркий пример существования единого целостного понимания истины. Представь себе, что была некогда очень красивая ваза, символ единого высшего знания. Затем эта ваза была разбита, а осколки разбросаны по всей земле. Каждый осколок стал представлять учение об истине, свойственное той местности и тому народу, куда он попал. Таким образом, по всей земле объявились различные учения. Со временем последователи учений стали провозглашать себя единоличными носителями истины. Так появились разноголосица и вражда между различными последователями традиций. Появились и те, кто впервые решился напомнить о единстве всех учений и религий. Но, сам понимаешь, – если ты просто соберешь разбросанные осколки в одну кучу, то единой вазы не получишь. Нужно не только собрать осколки вместе, но и суметь их соединить, склеить таким образом, чтобы снова получился сосуд. Это и будет синтез. Тогда не будет хороших или плохих учений, ложных и истинных – все они вместе составят одно единое Учение, исполненное Истины. В это учение вольются не только различные религии, но и наука, философия, искусство – все виды человеческой деятельности. Вот что по этому поводу пишет Е. П. Блаватская в «Тайной Доктрине»:

«В ХХ столетии ученик, более осведомленный и гораздо лучше приспособленный, может быть послан Учителями Мудрости дать конечные результаты и неопровержимые доказательства, что существует наука Гупта-Видья и что, подобно однажды таинственным источникам Нила, источник всех религий и философий, ныне оповещаемых миру, был забыт и утерян на протяжении веков, но, наконец, он найден».

Сейчас у нас на пороге ХХI век. Можно ли сказать, что такой ученик прошел по земле в ХХ веке? Да, это так. Он был и оставил после себя учение, но он так и остался неузнанным, а его учение пока находится в забвении. Освоить его учение непросто. Он оставил нам общую «скелетную» схему единого символа, единой вазы, а наша задача заключается в том, чтобы освоить символ в целостности. Если мы это сделаем, то соберем и склеим вазу, осуществим синтез, создадим Единый Символ, который будет отражением истины в ее целостности. Знание этого символа даст возможность увидеть единый источник всех религий и философий. Символика всех мировых религий будет частью этого Единого Символа. Философия, основанная на знании Единого Символа, снова станет «матерью всех наук».

Я не стал задавать вопрос Кузьме, а знает ли он этот символ, и осуществил ли он синтез, считая такой вопрос неэтичным; посчитал, что если он говорит об этом, то ясно, что сам глубоко проработал его. Я сформулировал свой вопрос так: «А можно ли сейчас осуществить подобный синтез?»

Кузьма ответил:

– Можно! Но нужно перейти на другой уровень восприятия знаний. Методы познания должны быть иными, нежели существующие на сегодняшний день.

Время было уже позднее. Кузьма что-то тихо сказал Кате. Она кивнула, включила магнитофон… Зазвучал душевный, глубоко проникновенный, доходящий до самых глубин сердца голос Анны Герман. В ее голосе звучали и грусть, и неразделенная любовь, и глубочайшая преданность. Особая душевная атмосфера, что царила между нами, и эта музыка так гармонировали, проникая в самые глубины души, что я, забыв обо всем, погрузился в какое-то необъяснимое состояние. Мне было и сладко, и грустно, и томило чувство невосполнимой утраты, почти безнадежной потери чего-то очень и очень хорошего в жизни. После беседы с Кузьмой во мне поселилось и новое для меня ощущение собственной ничтожности. Сам себе я показался ужасно маленьким и бессильным, а образы, нарисованные Кузьмой – недостижимыми. Что сделать, как надо жить, чтобы стать «мореходом – победителем времени»? Сколько мудрости и силы нужно, чтобы достичь этой цели? Лучшие годы, полные сил и отваги, ушли, а вместе с ними ушла и неукротимая подвижность, готовность взяться за любое самое трудное дело. Можно ли вернуть все это? Чувство безнадежности охватывало меня. Чтобы не поддаться отчаянию, я решил выйти из состояния погружения. Музыка все еще лилась, Кузьма и Катя молча слушали ее. Я открыл глаза, потянулся и стал прощаться.

Следующая встреча состоялась нескоро. По работе мне пришлось уехать в командировку в казахстанские степи. Во время поездок и работы я старался постоянно контролировать себя, чтобы снова не свалиться в привычную механичность. Работа и ее режим все время стремились захватить все мое существо в свои железные лапы. Поэтому я изменил отношение к работе. Нам постоянно приходилось пользоваться документацией. При работе с ней я не стал тщательно и скрупулезно изучать каждую деталь, а стал больше работать умом и воображением. Изучив техническое задание, я старался в образах представить те схемы, которыми мог бы решить его. Решив задачу в уме, я затем сравнивал ответ с решением в документации и проекте. Затем, внеся некоторые коррективы и устранив расхождения, я говорил себе, что с документацией вполне ознакомился. Такая методика дала мне возможность работать на ходу, в движении. Я мог заниматься работой во время ходьбы, даже во время приготовления пищи. А в процессе самой наладки изделия я легко находил неисправность или дефект, умом проникая в физику процессов прибора или механизма. Постоянно тренируясь в этой методике, я скоро почувствовал, что работа доставляет мне удовольствие и приятна, как игра. С другой стороны, во мне развивалась память и образное видение, что, как я понял позднее, мне очень и очень пригодилось.

И все же мысли о нашей последней беседе с Кузьмой не оставляли меня. Внутренне проанализировав процесс общения людей, я стал наблюдать за тем, как это происходит в жизни, и заметил, что только во время работы общение становится плодотворным. Как только на досуге затевалась какая-нибудь дискуссия, большей частью политическая, – начинался такой базар, что находиться рядом было тяжело.

Передо мной непрерывно вставал вопрос: «Что значит – другой метод познания?» Существует же наука, которая постоянно заверяет нас в том, что мир познаваем. И она, всесильная, осваивая этот мир шаг за шагом, несет плоды познания на блюдечке с голубой каемочкой царю природы – человеку. Да, пока многие явления она объяснить не в состоянии. И все же не далек тот час, когда все будет доказано и объяснено!

Но вот кончилась командировка, и я снова сижу в гостях у Кузьмы и Кати. Приятно после долгой жизни в казенных домах, среди разношерстного люда оказаться в кругу хороших, близких друзей. Тепло, уют, тишина. Мы пообедали, обмениваясь впечатлениями, после чего я спросил Кузьму о наболевшем:

– Кузьма, вот ты сказал, что знания рассыпаны вокруг нас, и для их восприятия нужен другой метод познания, чем существующий. Что это значит?

– Это значит, что для обретения истины Бытия нужен метод, отличный от так называемого «научного метода познания». Этот последний изобрела система, именующая себя наукой, себе же на потребу. Для начала попробуем рассмотреть слово «наука». Это слово состоит из трех слогов: НА, У, КА. Что такое «НА» мы уже с тобой выясняли. Слог «КА» расшифровывается как «Кто Аз?» Этот вопрос может задать только тот, кто познает. А познает наша душа, в ней отражаются законы мира «НА». Буква «У» из этих трех особенно интересна. Я уже говорил о том, что каждая буква алфавита – это символ, отображающий или некую вещественную часть мира или некое действие. Как правило, символы имеют стилизованный вид. То есть либо недорисованный, либо слегка измененный. Так вот, буква «У», если мы ее дорисуем, будет иметь такой вид (рис.1).

Рис. 1

Это свастика. Многие приходят в ужас при виде этого знака как символа фашистской Германии. Но символ этот появился на земле, когда еще никакой Германии не существовало.

Он существует во всех древних религиях, его и сейчас можно увидеть на многих храмах Египта, Индии, Средней Азии. В Египте он называется «молот Тора» – символ вечного движения. Если рассмотреть его с точки зрения современной техники, то получится следующее: две ломанные кривые обозначают два вращательных движения, перпендикулярных друг другу, то есть ортогональных. Из механики известно, что при наличии двух вращательных движений в объекте возникает третье движение, или сила, которая называется силой Кориолиса. Если мы возьмем для примера теорию электричества, то там тоже существует правило трех сил. Каждый школьник старших классов изучает правило трех сил, или трех пальцев: движение, поле, ток. На этом принципе построены все электрические машины. Этот символ – космический закон трех, когда единая сила, соприкасаясь с материей, распадается на три силы, которые приводят в движение материальный объект. Свастика, нарисованная на бумаге, имеет плоский, двухмерный, вид в виде двух вращательных движений, а третье нужно представлять в воображении, ибо вектор движения перпендикулярен листу бумаги и проходит через точку пересечения.

Таким образом, слово «НАУКА» нужно понимать, как отражение в нашем сознании через посредство движения силы законов мира «НА». Та система, которая называет себя “наукой”, мира «НА» вообще не признает, для нее существует только мир «МА», то есть материя. А то, что существует в пространстве между материальными объектами, она называет пустотой, вакуумом или каким-нибудь еще абстрактным, ни о чем не говорящим термином. По большому счету, эту систему наукой именовать нельзя, но, за неимением другого термина в дальнейшем мы будем пользоваться этим, но с маленькой буквы. Так вот, эта самая наука взяла на себя единоличное право быть единственной познающей подлинные законы Мира системой. Очень гордый петух, высокомерие которого не знает предела!

Давай рассмотрим, насколько велик и всемогущ научный разум. Ты же знаешь, что для описания трехмерного пространства используется система координат либо ортогональная, либо угловая – не имеет значения. Я задам тебе вопрос: почему для описания трехмерного мира используются три координаты: Х, У, Z?

– Так принято, мир же трехмерный, вот и нужны три мерности. Других же способов нет.

– Да, других способов нет. Но дело не в этом, а в том, что каждая мерность линейна, то есть одномерна. А это говорит о том, что разум, который создал эту систему, не может оперировать непосредственно трехмерным пространством, а может оперировать только одномерным в силу своей собственной одномерности. То есть разум одномерен и линеен, поэтому он для описания двумерного или трехмерного пространства пользуется линейной, одномерной координатой.

А сейчас скажи мне, можно ли линейкой измерить бесконечномерный Божественный Мир, где царят беспредельность и свобода? Представь, что в большой комнате в кромешной тьме находится много людей. Они организовались в сообщество, в государство, для удобства общения и жизни создали науку, посредством которой начали изучать свою комнату. Их научным критерием является одна-единственная линейка. И вот масса людей ползает по полу, по стенам комнаты, измеряя ее и систематизируя эти данные в виде научных трудов. А у комнаты есть одна странная особенность – стены ее, по мере приближения к ним, могут менять конфигурацию и размеры. Суди сам, благодарное ли это дело – изучать ее с помощью линейки. Есть другой способ. Однажды кто-то из этих людей, поняв всю бесполезность своих занятий, просто включил свет и увидел комнату и ее жителей такими, какие они есть, в целостности. Вот это и есть другой метод познания. Необходимо только знать, что для него не нужен выключатель – свет и без того никогда не гаснет, необходимо только открыть свой орган восприятия этого света, свое Око. Его не открыть никакими научными методами, нужно преобразовать самого себя, сделать себя другим человеком.

Рассмотрим несколько примеров мнимого всемогущества научного разума.

Каждый человек знает, что строительство, скажем, здания, завода или любого другого сооружения начинается с фундамента, затем возводятся стены, крыша и начинка здания. Это одна сторона строительства. Но до начала его идет долгая и кропотливая работа по созданию проекта. Причем проект создается людьми знающими и идет по следующим ступеням: необходимость ставит задачу и рождает идею; идея рождает мысль, мысль облекается в образ, образ наносится на бумагу уже в виде проекта. Когда строители строят сооружение по проекту, то в их работе отсутствуют варианты и эксперименты. Чем точнее строительство идет по проекту, тем меньше ошибок. Наука тоже здание. Она называет себя «храм науки», «здание науки». Но она полностью игнорирует первую часть строительства, то есть проект, и начинает свое строение сразу с фундамента. А так как ученые не знают, что строить, то начинаются бесчисленные эксперименты, варианты, законы вероятности, и прочее. В результате Науки нет, а есть система по созданию смертоносных игрушек для самоубийства. Первую часть строительства, то есть проект, должна создавать наука всех наук – философия, которая сама создается и формулируется Людьми Знания. В «Письмах Махатм», например, говорится: «Физика должна строиться на основе метафизики». А современные ученые начисто отрицают метафизику, то есть истинное, единое Знание и его носителей, высокомерно полагая, что до них жили одни дикари и только с приходом цивилизации, технического и научного прогресса началась настоящая жизнь Homo Sapiens. Человечеству приходится платить очень дорого за все игрушки технического прогресса. Законы природы неумолимы. Используя в своих изобретениях только низшие составляющие Вселенской Силы, то есть ее механическую часть, и не внедряя в жизнь высшие ее духовные части, люди вынуждены восполнять эту недостающую часть своей внутренней духовностью (психической энергией), что ведет ко всеобщему духовному обнищанию. Нищают все, и в первую очередь те, кто связаны с наукой, техникой, политикой и другими механическими формами деятельности. Духовная жизнь еще теплится среди людей искусства, а также среди простых, скромных и незаметных тружеников, которые в жизни ценят благородные душевные чувства, такие как дружелюбие, благодарность, признательность и многое другое более, нежели роскошь благ цивилизации.

Идем дальше. Есть в науке такое понятие – «полезные ископаемые» – материальные вещества, находящиеся в недрах земли, которые с помощью науки люди научились извлекать из недр, делая из них самоубийственные игрушки. Тут незримо работает постулат: «Человек – царь природы, и все принадлежит ему». Так ли это? Наука делает вид, что тут нет никакой проблемы. А на самом деле, эти вещества были созданы задолго до появления человека на земле и вовсе не для самоублажения его. Эти вещества нужны земле и тому участку Космоса, где находится Земля, для преобразования вибраций тонкоматериальных структур, поддерживающих равновесие в Солнечной системе. Извлекая эти вещества из недр земли, вырубая леса, уничтожая животный мир, человечество уничтожает равновесие в Солнечной системе. И чтобы не произошло катастрофы, великая матерь Природа создает защитные механизмы, когда сами люди начинают жить и функционировать как растения, деревья, животные или просто камни. Но наука стыдливо отворачивается от рассмотрения этих задач, считая, что у нее есть более важные проблемы, разрешив которые, она осчастливит все человечество. Наука – гигантский колосс, уверенный в своей мощи и бессмертии подобно сказочному Кащею. Я не специалист в науке, и у меня нет такой задачи – рассматривать ее фундаментальные законы. Но все-таки для интереса приведу три примера. Вот трехгранная призма. Луч света, проходя через нее, разлагается на семь цветов. Так считает наука. Во-первых, что такое луч света? Определения нет, символического изображения тоже нет. Через призму пропускается пучок света, который формируется щелью в черной бумаге. Пучок может быть широким и узким в зависимости от размеров призмы. Женя, проделай такой эксперимент сам. Возьми призму, пропусти свет через щель и направь образовавшийся пучок света на призму. А за призмой поставь лист белой бумаги. Я гарантирую тебе, что ты не получишь никаких семи цветов. Ты получишь две области цвета: красную и голубую. Если лист бумаги находится близко от призмы, то зеленого цвета ты тоже не получишь. Отодвинь лист бумаги подальше от призмы и там, где две цветовые области сливаются друг с другом, появляется зеленый свет. В призме происходит дифференцирование пучка цвета. В радиотехнике есть дифференцирующая цепочка, состоящая из RC. Импульс тока, проходящий через нее, дифференцируется, и на выходе мы получаем импульсы тока разной полярности от фронтов входящего импульса (рис. 2).

[U1]

Рис.2

Подобный же процесс происходит и в призме. Мы получаем две области различного направления света. Направление и определяет цвет области. Зеленый цвет получается не в призме, а в пространстве, где соприкасаются эти области. Где «великие ученые» нашли семь цветов? Вот еще пример. Закон Ома. Он известен всем, даже домохозяйкам. Есть источник электрического тока, есть потребитель. Соединяем их вместе, течет ток, электроэнергия потребляется, идет ее расход. Но вот формула закона Ома: W = U*I, где U – постоянная величина, I – во всей цепи тоже величина постоянная. А что расходуется? Формула не отражает никакого расхода. По аналогии скажу о тепловой системе. По твоей отопительной батарее в квартире течет вода. Поток воды постоянный, давление постоянное, но расход есть, и он определяется температурой воды, а разница в температуре входящей и выходящей воды определяет расход не воды, а тепла. В электродинамике же абсолютно неизвестно качество входящего электрического тока и выходящего. Это значит, что ученые, не зная истинной природы электричества, скрыли свое незнание, ограничившись первым приближением. И так во всем, везде спекулятивные формулы, первое приближение. У колосса глиняные ноги.

Можно только мечтать, что когда-нибудь кто-то из ученых остановится в этой бешеной гонке, оглядится и обратит свой взор на начало всех начал. Хорошо бы, чтобы он пересмотрел все начала науки, выявил все спекуляции, чтобы на развалинах мертвой науки начала создаваться новая, живая, облагораживающая жизнь людей Наука.

Можно привести еще один пример, касающийся закона всемирного тяготения. Слово «тяготение» имеет корень – «тяга». Но как-то не получается у ученых найти эту тягу, хотя они неустанно ищут, затрачивая огромные средства, пресловутые гравитоны и не находят их. Я приведу тебе такой образный пример. Вот ты входишь в некий несущийся поток воды, предположим, в канале, который в конце перегорожен сеткой. Поток несет тебя и прижимает к сетке таким образом, что ты даже можешь двигаться вдоль сетки. А сейчас скажи: что, сетка притягивает тебя? Нет, ты прижимаешься к сетке потоком воды, который сам свободно проходит сквозь нее. Нечто подобное происходит и с нами на Земле. Есть тонкоматериальный поток. Он многомерный, поэтому существует в любой точке Земли. Этот поток, соединяясь с другим, еще более тонкоматериальным потоком, проходя к центру, образует всю систему элементов Менделеева, из соединений которых и образуется земля. Входя в центр и претерпев новые трансформации, поток возвращается назад к поверхности и далее в космос. При этом, проходя через те вещества, которые ученые называют «полезными ископаемыми», этот поток приобретает новые качества и, выходя в космос, через почвенный слой, растения, деревья, насекомых, животных, людей и атмосферу, создает многоцветное сияние в единой планетарной семье Солнечной системы. Можешь теперь представить, какое чудовищное преступление совершает человечество, извлекая из недр Земли эти вещества. Земля никого не тянет, к ней прижимаются материальные тела потоком тонкоматериальной структуры.

Кузьма замолчал. А потом вдруг неожиданно сказал:

– Знаешь, Женя, вся эта цивилизация с ее выдающимися достижениями напоминает мне Кащеево железное царство, где отсутствуют красота и любовь. А все эти ученые, магнаты, и прочая челядь – все это Кащеевы слуги. Кащей назывался бессмертным. Так и современная цивилизация считает себя незыблемой. Но вся она держится на электричестве, о природе которого ничего не знает, но автоматически считает, что запасы его бесконечны. Так ли это? Не может ли в один прекрасный момент электричество исчезнуть с Земли, хотя бы на короткое время? Предположим, что может. Что тогда будет? Цивилизация рассыплется, как рассыпалось железное царство Кащея, когда Иван Крестьянский Сын сломал иглу, которая и являлась сердцем Кащея. Женя, подумай, это не такая сложная задача. Приложи к Земле закон трех сил, и ты увидишь, что это не досужий вымысел, а реальное явление, которое может случиться с Землей в любой момент. Вспомни слова Спасителя: «И Солнце померкнет, и Луна не даст света своего, и Силы небесные поколеблются».

Это обращение воздействовало на меня таким сильным образом, что я больше ни о чем не мог думать. Дома и на работе мысли о природе электричества не покидали меня. На каком бы топливе ни работала электростанция, будь то нефть, мазут, газ, бензин, и др., все-таки основным фактором является магнитное поле. Без магнитного поля ни один генератор не даст электрического тока. В таблице элементов часть их обладает магнитными свойствами, что и дает возможность их использования в генераторах. Основной элемент при этом – железо. Земля в целом тоже обладает магнитными свойствами. Если предположить, что магнитные свойства элементов напрямую связаны с магнитным полем Земли, то тогда многое может проясниться. Кстати, форма магнитного поля Земли похожа на яйцо, а иглой может быть ось между Северным и Южным полюсами Земли. Но какова природа магнитного поля Земли? По гипотезе ученых оно образуется вследствие наличия в центре Земли мощного железного ядра. Но эта гипотеза малоубедительна. Я вспомнил слова Кузьмы о том, что нужно применить закон трех сил. После длительных раздумий меня осенило: а ведь Земля является вращающимся якорем в электрическом потоке Солнца. Существует Солнечный ветер – это поток электрически заряженных частиц, идущих от Солнца. Солнечный ветер подобен электрическому току, и в этом токе вращается Земля, в результате чего вокруг нее образуется магнитное поле, а часть элементов, находясь в нем, сами становятся магнитными.

Картина стала проясняться. А что, если по какой-то причине поток электрически заряженных частиц с Солнца будет прекращен? Такой причиной может, например, быть комета, которая своим хвостом поглотит поток электрически заряженных частиц на какое-то время, тогда исчезнет магнитное поле Земли, изменятся свойства магнитных элементов, электричество может исчезнуть. Размеры катастрофы трудно предугадать, потому что Земля изменит скорость вращения, что приведет к разломам земной коры и ко многим другим катастрофическим последствиям. Я не стал вдаваться в подробности. Эта гипотеза меня потрясла своей правдоподобностью и простотой. Господи, будь милостив к нам! Спаси нас, грешных, заблудших детей Твоих! Очисти и просвети наше сознание, дабы увидели и ужаснулись тому, что мы натворили на нашей Матушке Земле.

И опять меня начал мучить вопрос: люди, люди, что вы творите? Что за проклятие поразило ваши души и ваши умы? Дети, слепые дети, играющие в смертоносные игрушки! Смерть ходит за каждым из нас по пятам, а мы предаемся самоуслаждению. Что будет со слепым и безмерно обнищавшим духовно человечеством?

На очередной встрече с Кузьмой я рассказал о своих предположениях и гипотезах относительно электричества. Кузьма выслушал, а потом сказал, что вероятность такого исхода необычайно велика, но что не стоит заострять на этом особое внимание, ибо постоянное ожидание катастрофы может привести к депрессии и упадку духа.

– Нужно смело смотреть на жизнь, на ее будущее, любить ее, всемерно стремиться к Знанию. Как сказал Н. К. Рерих: «Жить, не бояться, и верить. Остаться свободным и сильным…»

Далее он вновь заговорил о науке:

– Женя, все, что я сказал тебе в прошлый раз, было сказано с одной-единственной целью – помочь тебе и любому другому, кто к этому готов, – разрушить в уме, в душе, в сознании все виды предрассудков, штампов, стандартов, всякого рода доказанных и очевидных положений, авторитетных мнений, навязанных нам с детских лет воспитанием, обучением, литературой и т. д. Эти разрушения и чистки делаются для того, чтобы сделать наш ум свободным, живым, подвижным и текучим. Запомни, мир, в котором мы живем, беспределен, как во внешнем пространстве, так и во внутреннем. Эта беспредельность распространяется не только на видимое пространство, но и на пространство в своей многомерности и в своей утонченности, представляющее собой неизмеримую и беспредельную Тайну.

Вступать в Тайну с умом полным хлама, не только бесполезно, но и чрезвычайно опасно. Мы рассмотрели только несколько примеров всякого рода спекуляций, подмены понятий, заштампованности суждений, но, на самом деле, для глубокой чистки ума нужно пересмотреть заново весь свой интеллектуальный багаж, полный предрассудков, которыми люди так гордятся, стремясь их еще преумножить и считая этот багаж своим достоянием.

Я старался никогда не перебивать Кузьму, но тут все-таки вставил вопрос:

– Кузьма, но ведь человек может разрушить свои предрассудки только тогда, когда у него перед глазами будет ясная картина истинного Знания? Не имея, не видя истинных ценностей, он не сможет признать свой багаж хламом.

– Да, конечно. Только видя и ощущая высшее и прекрасное, человек может определить цену своего багажа. Но в данном случае я говорю только о тебе. Я надеюсь, что у тебя уже появился «свет в окошке» и ты можешь со всей непреклонностью и беспощадностью расправиться со всеми видами ложных суждений. Этот процесс не простой, не сиюминутный. Полностью очистить свой ум ты сможешь, только если «соберешь вазу», то есть найдешь, поймешь и ощутишь Единый Символ.

Помолчав немного, Кузьма продолжил:

– Вернемся к вопросу о другом методе познания. В прошлый раз мы до него так и не добрались. Помнишь, я уже говорил, что наука взяла на себя единоличное право, не выслушав других мнений, быть единственной системой, способной познавать законы мира. Но этот «научный» метод познания ведет к непомерному развитию технократических структур, способных только создавать неисчислимое количество вредоносных игрушек, высасывая из людских душ последние остатки живительных сил и приводя все человечество к духовному обнищанию.

Вот что говорит апостол Павел во Втором послании к Тимофею (Гл. 3):

Знай же, что в последние дни наступят времена тяжкие.

Ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержаны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся. Таковых удаляйся.

К сим принадлежат те, которые вкрадываются в домы и обольщают женщин, утопающих во грехах, водимых различными похотями, всегда учащихся и никогда не могущих дойти до познания Истины.

Как и Ианний и Иамврий противились Моисею, так и сии противятся Истине, люди, развращенные умом, невежды в вере.

Обрати особое внимание на слова: «всегда учащихся и никогда не могущих дойти до познания Истины. …Люди, развращенные умом, невежды в вере».

Истинно, пророческие слова! Действительно, учатся все время и всегда, но об Истине не знают ничего, а такой процесс учебы приводит только к умственному разврату. В чем суть этого разврата? Народная мудрость определяет это так – «без царя в голове». Умственный разврат – это бесконечные шатания, сомнения, блуждания, приводящие ум в состояние постоянного волнения, диалога – одним словом – к умственной болтовне. В конечном счете, мозг, исчерпав все энергетические ресурсы, данные ему природой, впадает в состояние постоянной депрессии, приводящей к умственному маразму.

Я остановился на этом вопросе потому, что для познания состояние ума имеет громадное значение. Если «научный метод познания» ориентирует ум на работу только в линейном, одномерном режиме, то другой метод познания ставит перед умом другие задачи.

Первая задача: нужно перевести свой ум из состояния словесно-логического мышления в образное. Образное мышление многомерно и является самым мощным методом борьбы против умственного диалога. Но для образного мышления нужно развить воображение и представление, нужно научиться воспроизводить в уме живые образы и удерживать их длительное время.

Вторая задача: нужно привести ум в состояние внутреннего покоя, то есть внутреннего безмолвия. Это состояние ума должно быть естественным и постоянным. Не нужно путать его с пассивностью и тупостью ума. Пассивность и тупость – это свойство ленивого и бездеятельного ума. Я же говорю о сильном и дисциплинированном уме, способном в случае необходимости проявить всю свою силу в виде и словесно-логического, и образного мышления. В промежутках же между работой ум должен пребывать в состоянии покоя и безмолвия. Этих состояний ума можно добиться только под неусыпным контролем сознания, то есть в процессе жизни человек должен постоянно ощущать, чувствовать и внутренне видеть состояние ума, не давая ему возможности выйти из-под контроля. Неконтролируемый ум постепенно самоутверждается, развращается, то есть становится неуправляемым, своевольным, болтливым, подверженным всякого рода сомнениям. Ум – это всего лишь инструмент, но инструмент чрезвычайно опасный для человека, если он выходит из-под контроля. Можно сказать, что эта опасность тотального характера. Дело в том, что ум работает с мыслью, а мыслью пронизана вся наша жизнь. Все, что вокруг нас, все предметы вокруг нас, мы сами в полном своем составе – это воплощенная мысль. Что же такое мысль? Материальна мысль или же она является всего лишь результатом взаимодействия белковых веществ? Этот вопрос постоянно дискутируется ученой общественностью.

Представь, Женя, такую картину. На экране телевизора красуется видный ученый, член-корреспондент АН, и во всеуслышание заявляет, что мысль нематериальна, ибо они, то есть ученые, не ощущали ее воздействия ни своими органами чувств, ни своими приборами. И раз наука не может ее пощупать, то значит, мысль – образование нематериальное. Но если бы этот горе-ученый хотя бы раз обратил внимание на свой язык, на свою речь. Русский язык богат на подсказки: мысли острые, мысли тупые, мысли тяжелые, мысли легкие, мысли разящие, мысли убийственные, мысли горькие, мысли целебные, мысли вдохновенные, мысли пламенные, мысли очищающие, мысли грозные, и много, много других. Ну, скажи мне, как простым белковым рефлексам можно придать столько свойств? Все эти определения и свойства присущи материи, причем, материи высокого огненного свойства. Мало того, мы ведь постоянно в разговорах употребляем такие выражения: «Меня осенила мысль», «У меня родилась мысль». Но родиться может только живое существо. Как ты полагаешь, я должен верить «великому» ученому в том, что мысль нематериальна, что это всего лишь рефлекс, а все эти определения в нашем языке – всего лишь бледные иносказания? Или же я должен больше доверять нашему языку, несущему в себе опыт многих тысячелетий, ведущему свое рождение от Самого Бога?

Наш язык – это неисчерпаемый кладезь мудрости! Непредвзятое изучение только одного русского языка приведет изучающего к познанию истины.

А вот что говорит о мысли Учение Живой Этики: «Мысль есть новорожденное существо Вселенной и обладает всеми свойствами самодовлеющего Бытия». Женя, это стратегическое определение, запомни его крепко-накрепко и всегда помни, что «мысль – это живое существо», а потому безответственное обращение с живым существом смертельно опасно. Вот что говорит Н. К. Рерих в своем стихотворении «К мальчику»:

Ошибаешься, мальчик! Зла – нет.

Зло сотворить Великий не мог.

Есть лишь несовершенство.

Но оно так же опасно, как то,

что ты злом называешь.

Князя тьмы и демонов нет.

Но каждым поступком

лжи, гнева и глупости

создаем бесчисленных тварей,

безобразных и страшных по виду,

кровожадных и гнусных.

Они стремятся за нами,

наши творенья! Размеры

и вид их созданы нами.

Берегися рой их умножить.

Твои порожденья тобою

питаться начнут…

Еще раз повторяю, что мысль есть не только материальное, но и живое существо. Поэтому, когда мы мыслим хаотически и грязно, одновременно усиливая процесс мышления злобными и ядовитыми эмоциями, то этим мы наводняем пространство живыми существами-паразитами, которые, родившись от нас, к нам же прилипают, требуя все новой и новой пищи в виде наших энергий. Со временем количество, мощь и сила этих существ возрастает, и они образуют единую мрачную, не имеющую собственного источника питания сущность, которая живет в нас и на нас, питаясь нами, высасывая жизненные силы, преждевременно приводя нас к старости и смерти.

Все, что я рассказал об уме, который основную локализацию имеет в интеллектуальном центре, относится и к уму других центров, то есть к уму инстинктивно-двигательного и эмоционального центров.

Ум инстинктивно-двигательного центра – это преимущественно ум нашего тела. Он тоже должен контролироваться сознанием и обладать способностью к интенсивному и разнообразному труду, должен уметь входить в состояние покоя и безмолвия.

Особого внимания заслуживает эмоциональный центр. Это наша энергетическая кладовая, некий энергетический аккумулятор. Интерес к жизни, желание жить, устремление к творчеству, высокие переживания и эмоции и многие другие чувства связаны с эмоциональным центром. От их силы зависит наша активность в жизни, наше качество жизни. Эмоциональный центр связан со всеми остальными центрами, но он единственный из них имеет канал связи с духом, по которому непрерывно поступают живительные вибрации. Если канал духа чист, то эмоциональный центр постоянно, как аккумулятор в автомобиле, подзаряжается энергией.

Но в эмоциональном же центре и кроется самая наша большая беда. А беда заключается в том, что он не является целостным. Если интеллектуальный центр имеет свою локализацию в головном мозге, а инстинктивно-двигательный – в продолговатом и спинном мозге, то эмоциональный, имея большую локализацию в солнечном сплетении, разбит на меньшие части и разбросан по всему телу. Нецелостность эмоционального центра имеет для человека катастрофические последствия, потому что каждая из этих локализаций заявляет о себе как о некоем маленьком, но самостоятельном «я». Вспомни аналогию между человеком и повозкой. Она предполагает, что место в карете принадлежит хозяину, господину. Получается такая картина: канал духа, по которому и должен являться истинный хозяин повозки, постепенно по некоторым причинам перекрывается, а хозяйское место в карете занимают самозванцы, те самые маленькие «я», которые исходят из разбросанных по всему организму участков эмоционального центра. Это истинная трагедия для человека. Он и не подозревает даже о том, что, когда он говорит: «я думаю», «мне кажется», «я желаю», «я хочу» и еще бесчисленное количество всяких «я», то все эти «я» не имеют никакого отношения к его единственному подлинному «Я». Количество множественных «я» может быть огромно, и это приводит психику человека к полному развалу, и, в конечном итоге, к необратимым психическим заболеваниям.

Но, что еще хуже, так это то, что эта внутренняя множественность приводит к появлению отрицательных эмоций, таких как раздражение, нетерпимость, гнев, злоба, зависть, и тому подобные. Эти отрицательные эмоции являются истинным бедствием не только для каждого отдельного человека, но и для всего человечества в целом, порождая неисчислимое количество конфликтов между отдельными людьми и даже целыми странами. Победить свою множественность самостоятельно человек не в состоянии, ибо он не видит и не ощущает разницу в этих «я», а принимает их за истинного себя. Причем уверенность эта настолько велика, что убедить человека в обратном не представляется никакой возможности. Чем убедительнее ты будешь доказывать ему, что это не есть он сам, тем он будет упорнее это отрицать. Нужно знание, но не в виде доказательной информации, а могущее пробудить в человеке особое чувство, которое мы назвали «инстинктивное ощущение истины Бытия», непосредственно связанное с чувством совести.

Только тогда, в свете этого чувства человек сможет увидеть и ощутить всю низость своего истинного положения. С этого момента он сумеет начать самостоятельную борьбу против своей множественности и отрицательных эмоций. Это, Женя, отдельная и очень важная тема, раскрытию которой нам нужно посвятить отдельную беседу. Когда мы коснемся вопроса «личной силы» и накопления ее, тогда вопрос о внутренней множественности и отрицательных эмоциях встанет ребром. Так вот, эмоциональный центр – это основа основ нашей жизни. Это благодаря ему мы радуемся жизни, проявляем интерес к труду, творчеству, дружим, любим, поем песни, сочиняем стихи, слушаем музыку, общаемся с природой и т. д.

Это лошадь в повозке. От состояния лошади зависит общее состояние повозки. Только молодая, сильная, горячая лошадь способна на быструю езду. Но именно с ней мы обращаемся наиболее жестоко. Мы даже не знаем, чем питается наша лошадь, то есть эмоциональный центр.

Эмоциональный центр вырастает позднее, чем другие два центра, а умирает раньше. Фактически смерть человека начинается со смертью эмоционального центра. Человек со смертью эмоционального центра еще ходит, работает, ведет умные беседы, даже занимает высокие должности, может быть большим ученым, писателем, политиком, но он уже неспособен на живую жизнь, на творчество. Такой человек живет только своей памятью, на условных рефлексах, становясь все более и более механическим устройством. Ум у него еще может работать, но работать только по известным схемам, создавая все новые условные рефлексы и все более становясь механическим.

Далее необходимо рассмотреть вопрос о половой энергии. Половая сфера человека начинает расти и развиваться на третье семилетие, то есть с четырнадцати лет. До этого момента человек растет и живет как ребенок, как отрок, на энергиях, данных природой в кредит. Вместилищем таких энергий, то есть аккумулятором, является вилочковая железа, напрямую связанная с каналом духа.

Энергия Божественного порядка делает растущее существо живым, подвижным, активным, но этот источник не беспределен: с развитием половой сферы он начинает истощаться, а затем и вовсе угасает. На первое место выходит половая энергия, которая отрока превращает в юношу, а вместе с этим усиленное питание получает развивающийся эмоциональный центр. Получая питание от половой сферы и высшие вибрации по каналу духа, эмоциональный центр становится мощным источником чувств и эмоций, которые стимулируют и активизируют работу других центров, и в первую очередь интеллектуального. Интеллектуальный центр может получать силу от полового центра как непосредственно, так и через эмоциональный. Получая силу от эмоционального центра, интеллект становится живым, подвижным и сильным, что способствует его активной работе. Оджас – сила ума. Таким образом, с укреплением половой сферы половая энергия становится основной питательной средой для всех центров, то есть строительным материалом для тонких структур организма.

Но, к сожалению, «умнейшие из ученых» никакого представления не имеют о такой функции половой энергии. Людям известно только две функции: репродуктивная и функция самоуслаждения. Причем вторая функция в настоящее время преобладает, а ученый мир изобретает самые фантастические теории, как лучше и изощреннее использовать половую энергию для особых форм наслаждения. Половая распущенность приобрела фантастические размеры. Ранние потери семени при неокрепших и несформировавшихся эмоциональном и интеллектуальном центрах приводят к их недоразвитости и слабости и, как следствие, – к раннему истощению и смерти.

Особенно больно это ударяет по эмоциональному центру. Он формируется только при функционировании полового центра. Все религии мира основной заповедью считали половое воздержание, называя его целомудрием. Для высоко духовных сущностей половое воздержание считалось обязательным. Исходя из всего сказанного, можно заключить, что для правильного и активного функционирования эмоционального центра нужны: половая воздержанность, устранение отрицательных эмоций, чистота канала духа, внутренняя целостность.

Нам нужно рассмотреть еще одну тему. Она касается сознания.

О сознании много говорится и пишется, но четкого его определения нет. Его часто путают с разумом. Что же такое сознание? Корневое слово – знание, плюс приставка «со». Можно по-разному трактовать смысл этой приставки, но для себя я нашел такой ответ – это «самоосознающее Знание». Я уже говорил тебе об этом Знании. Давай снова обратимся к русскому языку. Когда мы говорим, к примеру, «я и мой дом», мы же не отождествляем наше «я» с домом, а знаем, что дом – это нечто отдельное от «я». Идем дальше. Мы говорим «я и мое тело». Значит, наше «я» и тело – вещи разные. Так же «я и мои чувства», «я и мои эмоции», «я и мои ощущения», «я и мои мысли», «я и мои идеи». Получается, что есть «я», а все остальное – это некое вместилище, жилище или принадлежность этого «я». То же самое мы говорим и о сознании: «я и мое сознание». Но если сознание является субстанцией, тесно связанной с «я», даже как бы неразрывно связанной, то все остальное – тело, чувства, мысли, идеи – второстепенны по отношению к нему; я могу иметь дом и считать его своим, но могу и потерять его. А вот с сознанием получается нечто другое. Человек может потерять сознание, но при этом он теряет и ощущение своего «я». Сознание есть тело «я», они неразрывно связаны друг с другом и не могут жить и существовать одно без другого: нет сознания – нет и «я».

Само по себе «я» – это нечто абстрактное, и только облеченное сознанием оно может жить и общаться с другими субстанциями. Мы, человеки (чела – ученик, век – временной цикл), имеем истинную цель всей нашей жизни – добиться в процессе неустанной сознательной работы в веках целостности сознания. На данный момент наше сознание вместе с эмоциональным центром разбито на малые части. Кроме того, существуют уровни сознания, о которых мы ничего не знаем. Так, мы совершенно ничего не знаем о том, что происходит с нами во сне, – где при этом присутствует сознание, что оно делает? И уж совсем ничего не знаем о странствиях нашего сознания в посмертном существовании. Добиться целостности сознания – это значит помнить себя и сохранять целостность сознания во всех ситуациях, то есть и во сне, и после смерти. Вот истинная и реальная цель жизни человека. Только сознание реально, а все остальное преходяще и смертно. Можно потерять свое состояние, богатство, свой дом, свое тело, чувства, мысли, но сознание останется, как тело духа, для того чтобы в новой жизни, в новых ситуациях начать новое странствие духа.

Но на данный момент мы имеем физическое тело с инстинктивно-двигательным, эмоциональным и интеллектуальным центрами. Все эти структуры, и плотные, и более тонкие, приводятся в действие энергетическим телом, непосредственно связанным с эмоциональным центром.

Физические тела непрерывно эманируют в пространство мельчайшие частицы, тем заявляя природе о себе, а природа, в свою очередь, через органы чувств заявляет о себе физическим телам. Так в непрерывном обмене идет взаимодействие между телами человека и природой. Энергетическое тело, в свою очередь, тоже излучает (Женя, обрати внимание: физические тела эманируют, а энергетическое тело излучает) в пространство лучи энергий соответствующих человеку вибраций, а природа через нервные энергетические каналы возвращает свои вибрации энергетическому телу, заявляя о себе.

В энергетическом плане также происходит взаимодействие между человеком и окружающей средой. Эманации физических тел и излучения энергетического тела, встречаясь в пространстве и взаимодействуя друг с другом, образуют вокруг человека некий разноцветный ореол, волнующийся и переливающийся. Этот ореол называется «аура». По ее размерам, по цветовой гамме, по направленности лучей определяется состояние человека: какой он? о чем он мыслит? что чувствует и ощущает? и т. д. Человек является открытой книгой для природы, а вот природа для человека остается тайной за семью печатями. Все зависит от уровня сознания данного человека.

Та часть человеческой сущности, которая участвует в функционирующем обмене эманациями между физическими телами и природой, называется первым вниманием. Информацию от природы первое внимание получает через пять органов чувств.

Та часть сущности человека, которая функционирует вместе с энергетическим телом и природой, называется вторым вниманием. Органы чувств второго внимания у человека в абсолютном большинстве совсем не развиты. У некоторых людей они проявляются в виде интуиции или шестого чувства. Через второе внимание сознание функционирует с природой не только в обычной жизни, но и во время сна. Причем во время сна идет наиболее интенсивная жизнь сознания во втором внимании.

Но существует еще и третье внимание. О нем бесполезно говорить, потому что для современных людей это совершенно недостижимое состояние. Редчайшие люди, воины третьего внимания, посещают Землю и человечество для свершения определенной миссии. В момент смерти каждый человек на какое-то мгновение соприкасается с областью третьего внимания, но тяжесть земных эманаций погружает его в мир собственных грехов, проще говоря, в мир тех мысленных наработок, которые преобладали в земной жизни.

Ад и Рай мы носим в себе. Вспомни, Женя, что мысль есть живое существо. Так вот, рой этих существ облепляет развоплощенную душу, своего породителя, – требуя у нее пищи. Но не будем отвлекаться.

Наше сознание – это «наше все», в нем и через него происходит функционирование всего нашего существа, общение с собственными телами, с внешней природой, с духом. Вспомни пример из медицины. Сложные операции возможны только при отключенном сознании – только так можно блокировать абсолютно все ощущения. Все остальные тела посылают сигналы сознанию, но чувствовать и ощущать может лишь бодрствующее сознание.

Идем дальше. Все эти рассуждения об уме, эмоциях и сознании необходимы нам для того, чтобы мы могли ясно и четко осознать действующую силу синтетического познания. В нем участвуют все центры, весь состав человека. Только тогда, когда в познании участвуют все центры, происходит процесс их усовершенствования, который при сознательной работе приведет к раскрытию всех уровней сознания, а затем к целостности его.

В современном же обществе это принципиально невозможно. Так, ученые живут в основном интеллектуальным центром, люди искусства – эмоциональным, спортсмены – инстинктивно-двигательным. Встречаются сознания, умеющие работать двумя центрами, но тремя не владеет практически никто.

В чем заключается этот метод познания? Он не нов и всегда практиковался во всех религиозных и древних философских школах. В индийской йоге это Мантра, Янтра и Тантра.

В настоящее время эти три являются отдельно существующими йогами: Мантра-йога, Янтра-йога, Тантра-йога.

Мантра – это мысль, Янтра – образ, Тантра – чувство, эмоция. Не будем анализировать современное состояние этих практик – это не наша задача. Мы будем их рассматривать в своем аспекте, соединив вместе в единую систему. Мантра – это мысль, с ней работает ум. Янтра – это образ этой мысли. То есть ты формируешь мысль в словесно-логическом виде, затем ты представляешь ее в виде образа, строишь образ этой мысли в своем уме. Нужно иметь хорошо развитый и дисциплинированный ум, чтобы суметь удержать этот образ длительное время. Затем, когда образ в уме стал устойчивым, нужно своим сознанием войти в него. Это работа эмоционального центра.

Войдя в образ, нужно почувствовать все его детали, то есть нужно начать жить в этом созданном тобой же образе. Это лучший способ задействовать и оживить все структуры нашего организма. Такая практика образует нить, связывающую канал духа с нашим сознанием и эмоциональным центром. По этой нити через канал духа к нам приходит чувство, которое мы назвали «инстинктивное ощущение истины Бытия». Для духовной практики нужно один вектор внимания направлять вниз, то есть вглубь себя, а второй – вверх, в небо, в Тайну Бытия.

В первом случае ученик начинает просматривать прошлую жизнь, воспроизводя ее в образах, а в чувствах заново переживая все ее события. Особенно нужно заново пережить наиболее отвратительные и греховные моменты своей жизни, сгорая при этом от стыда и позора. Таким образом развязываются узлы кармы, – в Православии этот процесс называется покаянием. День за днем, год за годом нужно с особой тщательностью пересмотреть всю свою жизнь, глубоко пережив совестью греховные моменты жизни, попросив при этом прощения у всех людей, обиженных тобой, и отдав всю полноту благодарности людям, которые чем-либо помогли тебе.

В подобной работе очищается душа от внутреннего хлама, формируются и укрепляются все тела, а самое главное, человек видит свое истинное состояние, со всеми его изъянами и недоработками.

Одновременно вектор внимания направлен вверх, в сторону духа, от которого идут вибрации чистоты и совершенства. Увидев свое уродство в свете чистых духовных вибраций, человек очищается, переживая острые чувства горечи, тоски, угрызений совести, раскаяния, что и называется страданием. Такое очищающее страдание и приводит человека к истинному познанию. Не нужно только путать его с неизбежными земными мучениями. Есть глубокая разница между осознанным страданием и не рождающим духовной чистоты мучением.

Достичь такого состояния необыкновенно трудно, ибо, кроме практики, нужно знать и весь маршрут страдающей души. Потому что на этом пути тоже имеется много тупиковых ветвей и подводных камней, но что еще более страшно – это наличие мощных сил, препятствующих движению по этому пути.

Вспомним слова Священного Писания: «Широка дорога, ведущая к погибели, но узки врата, ведущие к жизни Вечной».

Знания нужны, чтобы найти эти узкие врата, но найти их и пройти может только тот, кто накопил достаточно личной силы, сумел одержать победу над самим собой. Последние врата открываются Самим Всевышним – как самый драгоценный дар ищущей и страдающей душе за ее неустанные и непреклонные труды на тернистом пути познания. Тогда он, человек, в благоговейном восторге, коленопреклоненно созерцает Вселенную во всей ее красе, самого себя ощущая единой частью Божественного Мира, в котором все живо, все свободно, все имеет право на существование и все любимо Всевышним.

Вот как этот путь описывает православный старец Исайя Отшельник (Отечник 431):

От безмолвия рождается подвижничество; от подвижничества – плач; от плача – Страх божий; от Страха божьего – смирение; от смирения – духовное прозрение; от духовного прозрения или разума – любовь. Любовь же соделывает душу здравою и бесстрастною. Тогда познает человек, сколько удалился он от Бога.

Как видим, семиступенный путь познания начинается с достижения внутреннего безмолвия, что уже само по себе является делом необыкновенно трудным особенно в наши мрачные и тяжкие времена, полные всякого рода соблазнов.

Но наиболее интересная ступень – это подвижничество. Правильная расшифровка подвижничества позволит понять очень многие исключительно важные на пути постижения вещи. Женя, попробуй это сделать самостоятельно. Может, сразу тебе это и не удастся, но не теряй надежды и приложи все знания, все усилия, чтобы расколоть этот крепкий орешек.

На этом наша очередная беседа закончилась. Она была настолько насыщенной, что я долго не мог собраться с мыслями. Затем я постепенно начал осмысливать основные положения. Образное мышление. Я начал вспоминать некоторые эпизоды своей жизни, когда во время учебы приходилось развивать воображение, ведущее к образному мышлению. Еще в школе я научился решать многие задачи в уме, да и в институте решение задач начертательной геометрии требовало четкого воображения. Я обратил внимание на то, что в жизни мы непроизвольно пользуемся образным мышлением. Например, когда мы решаем поехать куда-нибудь, то определяем для себя маршрут. Но ведь маршрут можно проложить на бумаге, а можно в образах представить в уме. Фактически вся наша жизнь связана с образным мышлением. Правда, оно требует настойчивой и непрерывной тренировки, чтобы такая форма мышления стала нормой жизни. Я начал упражнять свой ум, стараясь с утра и до ночи пользоваться только образами, стараясь не сваливаться в словесно-логические рассуждения. Эффект был очень сильным. В первое время я ощутил прилив энергии, внутреннюю легкость. Видимо, при словесно-логической форме мышления расход энергии значительно больше, чем при образной. В результате энергия стала экономно расходоваться. Затем я обнаружил, что внутренняя болтовня, всякого рода воспоминания, навязчивые мелодии, споры с воображаемыми собеседниками стали затихать, реже посещать меня, а потом и вовсе исчезли. Ум стал чистым и прозрачным. Но самым ценным приобретением стало умение понимать людей с полуслова. Не успевал человек развить свою мысль, как я уже наперед знал все то, о чем он мог сказать. Это открытие очень сильно стимулировало внутреннюю работу по развитию образного мышления. А работа эта доставляла мне истинное удовольствие. Приятно было ощущать легкость и чистоту ума. И как результат – угол моего взгляда на мир расширился до трехсот шестидесяти градусов. И ориентация в пространстве значительно улучшилась. Постепенно я полностью перешел на образное мышление.

Значительно хуже было с эмоциями. Мне удалось избавиться от эмоциональной тупости и безразличия, в душе появился интерес, живые ощущения. Но когда я попытался воспроизвести эмоции и чувства ранней юности, то снова встретился с полной невозможностью сделать это. Умом я представлял какую-нибудь ситуацию, взятую из юности, удерживал образ, вглядываясь в его детали, но воспроизвести чувства, испытанные в те времена, не представлялось никакой возможности. Все эти воспоминания связаны с памятью. Легко оперировать памятью интеллектуального и инстинктивно-двигательного центра, но память эмоционального центра – совсем другая, она как будто была под замком. Здесь крылась какая-то тайна. Мои усилия были безуспешными. А время шло.

Как-то в свободную минуту я вспомнил, что начал читать роман Джека Лондона «Смирительная рубашка», но отложил его. А тут решил дочитать. Книга постепенно увлекла необыкновенной своей силой и мощью. Я любил этого писателя. Его герои – сильные люди, преодолевающие немыслимые жизненные обстоятельства, оставаясь людьми высокого благородства. Роман «Смирительная рубашка» не печатался в период тотального господства коммунистов. Только в первые годы правления Хрущева он вошел в собрание сочинений Д. Лондона. Даже среди чрезвычайно талантливых произведений Лондона он выделяется особой мистической глубиной. Стэндинг Даррелл, герой романа, получает пожизненное тюремное заключение за убийство профессора под влиянием багровой ярости. В тюрьме он попадает в одиночное заключение, и начинается его смертельная битва с палачами, тюремным начальством. Немыслимо истощенный, зашнурованный здоровенными надзирателями в смирительную рубашку, он находит способ преодолеть страх одиночества, унижения, боли посредством сознательного умирания. Сознательно умерев, он вылетает из истощенного тела и оказывается в одном из предыдущих воплощений, заново проживая его. В течение многих лет тюремные палачи ничего не смогли сделать с ним. Дух Стэндинга победил собственную плоть и все ухищрения палачей. Они вынуждены были сдаться. Какая необыкновенная сила духа! Дух бессмертен, и после казни Стэндинга он поведет его по пути новых воплощений. Читать этот роман было истинным удовольствием. Весь мой внутренний состав вибрировал и трясся от возбуждения, вызванного сопереживанием герою романа. Дочитав роман, я еще долго оставался под его впечатлением…

Успокоившись, я решил поискать в своей памяти литературу подобной силы. Я не смог найти аналогов. Как ни странно, мне не удалось в русской литературе отыскать такого героя. Герой либо слаб, либо умствует, либо пребывает в плену своих страстей. Действующее лицо – да. Герой – вряд ли. Не хватает душевного жара, красоты поступка. Исключений немного – может, лишь герои Лескова – по-настоящему русского писателя. Мне стало как-то немного не по себе. Находясь под впечатлением романа, я поспешил к Кузьме и высказал ему все свое восхищение о прочитанном. Кузьма согласился, сказав, что он читал этот роман и по-настоящему ценит его. Он также горько пожалел, что в русской литературе, особенно в литературе ХХ столетия человек-герой почти отсутствует. Затем, глубоко задумавшись, Кузьма как-то проникновенно сказал:

– Понимаешь, Женя, хоть роман и великолепен, а Джек Лондон, безусловно, великий писатель, но и его герой не безупречен. Пусть тебя не огорчает мой комментарий. Я хочу лишь напомнить тебе вот о чем: герой романа перешел только две черты духовного постижения – это победа над плотью и сознательное умирание, что позволило Стэндингу путешествовать по своим воплощениям. Таких людей в Индии называют «двиджас» – дважды рожденные. Но нашим русским православным святым известны и более высокие подвиги. Обрати внимание, Стэндинг не одержал главную победу, а именно, победу над собой. Ведь в тюрьму его привела багровая ярость. Путешествуя по своим воплощениям, он постоянно сталкивался с ней, и она снова и снова приводила его к смерти. Багровая ярость – это его постоянная спутница, это его второе «я», которое так и осталось непобежденным. Вспомни высказывания древних греков, слова духовных провидцев – победе над собой они придавали особое значение. Они говорили так: если ты победил весь мир и всех внешних врагов, но не победил себя, то ты никого и ничего не победил. Но если ты победил врагов и победил себя, то эта вторая победа выше первой. Так вот, Стэндинг не победил себя, багровая ярость осталась с ним, и она поведет его к новым воплощениям. Православные Святые, истинная гордость, слава и величие России, на первое место ставили победу над собой и побеждали даже свою собственную тень.

Победив себя, достигнув глубокого смирения, подвергнутые пыткам и истязаниям гонителей, они не оскорбляли их, не глумились над ними, как это делал Стэндинг, а смиренно претерпевали все муки и лишения, выпавшие на их долю. Мало того, они любили своих палачей, прощали им все грехи, молились за них, считая своих гонителей заблудшими творениями Божьими. После смерти, когда их душа освобождалась от бренного тела, она припадала к стопам Всевышнего, горячо моля его о прощении и просветлении заблудших душ, бывших гонителей и палачей. Величие душ православных святых непередаваемо, всепрощение беспредельно, смирение непревзойденно. Многие их подвиги остались безвестными в истории. Есть Жития, но в художественной литературе пока не было гения, способного со всей глубиной и проникновенностью воспроизвести образ истинно великих, но бесконечно-смиренных православных старцев. Имена некоторых из них мы можем знать по иконостасу в православных храмах, но большинство остались безвестными. Мы можем найти описательную литературу о жизни некоторых святых, но нет литературы, описывающей всю глубину их непомерного труда, их бескомпромиссной и смертельной битвы с темными силами мира сего, их пути достижения смирения, всепрощения, духовного прозрения, беспредельной любви даже к самым падшим людям. Велик их подвиг! Велика их победа! Велико их смирение!

Кузьма замолчал. Воцарилась тишина, и в ней словно продолжали звучать тихие, нежные слова глубокой благодарности всем безвестным героям, прошедшим по русской земле.

Затем Кузьма тихо сказал:

– Все великие дела на земле делаются не в суете и грохоте, а в тишине и покое. Н. К. Рерих говорил: «Новый мир войдет тихо…»

Я ехал домой под впечатлением беседы. Невольно мысли обратились к России, к Родине, к ее истории. Родина родная, сколько же испытаний пришлось преодолеть тебе! Какое неисчислимое количество великих и безвестных героев прошло по твоей многострадальной и обильно политой кровью земле. Герои Джека Лондона в бешеной гонке за золотом уходили в бескрайние, заснеженные просторы Аляски, проявляя силу и мужество в борьбе с суровой природой. Но значительно раньше героев «золотой лихорадки» Аляска была пройдена и освоена скромными, безвестными землепроходцами, твоими верными сыновьями, Родина. Сколько таких героев, с верой в Бога, служа царю и отечеству, покидали родные места и уходили в бескрайние дали навсегда – не за золотом, а в великом служении тебе, Родина – Россия.

Много клеветы и грязи льется от недругов на сыновей твоих, Родина, представляя их завоевателями. Но завоеватели уничтожают сопротивляющееся местное население, а это шли друзья, вестники великого царя, несущие местным народам опору и защиту от набегов чужеземных грабителей. Об этом гениально сказал Лермонтов: «И Божья Благодать сошла на Грузию, она цвела в тени своих садов, не опасаяся врагов, под гранью дружеских штыков». Где вы, певцы, воспевающие отвагу и мужество безвестных героев? Где вы, художники и писатели, описывающие беспримерные подвиги землепроходцев? Неужели оскудела Русская Земля талантами? Нет их…

Горечь комком подкатывала к горлу. Чтобы отвлечься, погрузился мыслью в русскую историю.

Вспомнились слова Блаватской: «В ХХ веке многие счеты будут сведены». Что это за счеты? Ясно, что не денежные. Скорее всего, она писала о сведении кармических счетов. Значит, революция, репрессии – это сведение кармических счетов: кто-то очищается, а кто-то, наоборот, грузнеет, темнеет и сваливается в бездну. Гигантские масштабы, неисчислимые страдания, но ведь были и величайшие герои, истинные подвижники духа, люди, достойно принявшие и мучения, и смерть. Где их имена? Раз, два и все? Где художественная литература, описывающая величие русского духа? Нет! Есть описательная литература, которая акцент делает на ужасах сталинских репрессий, но она малоинтересна, безвкусна, в ней нет аромата живой жизни, а сквозь все это нагромождение ужасов ясно просматривается самолюбование автора. Ну, прошел он лагеря, но ведь не как победитель, а просто дотянув до освобождения…

Великая Отечественная война. В этой гигантской мировой трагедии каждый житель Великой Страны прошел суровейшие испытания и голодом, и всеми видами лишений, и смертью. Война выявила беспредельную силу и мужество народов СССР. Подвиг народа беспримерен, а художественное воплощение его в литературе беспомощно и почти лишено жизнеподобия. Есть усредненное лицо «боевого солдата», но нет живого прекрасного лица русского героя. А в последнее время герой военных лет вообще исчез со страниц литературных произведений, зато появилось много комментаторов и ревизоров, с пеной у рта доказывающих, что наша победа есть фактор случайный, состоящий из русского бездорожья, русских морозов и просчетов немецких генералов. На какие только ухищрения не пускаются они, чтобы доказать это. Особый аргумент в их доказательствах – цифра, статистика: количеством победили, то есть завалили немцев собственными трупами, а они не выдержали такого зрелища и сдались. Бедные ревизоры, какая же проказа поразила ваши одномерные мозги!

Как вы полагаете, можно ли выиграть шахматную партию у гроссмейстера, играя против него толпой бездарных шахматистов? Скажите «да» громко и вслух, и все ослы мира, громко хлопая ушами, будут смеяться над вашей глупостью. Впрочем, люди давно потеряли чувство стыда и перестали стесняться собственной глупости. Да, жертвы были огромны, особенно в первые годы войны. Но тем величественнее победа! Можно, конечно, ориентируясь на количество погибших, доказать таким же недалеким сознаниям, что исход войны решило количество. Но как можно поймать профессионально подготовленного шпиона, хитрого и умного, толпой солдат? Как можно дилетанту выиграть воздушный бой у немецких асов, чья воинская честь строилась на высоком умении и мужестве? Как можно выигрывать сложные морские сражения недалеким людям? А выиграть все эти битвы можно только противопоставив немецкому военному гению великий ум, отвагу и мужество, аналогов которым не было и не будет ни у немцев, ни у какого другого народа. Битва была гигантская, захватывающая не только отдельные страны, но и весь земной и планетарный космос. Куцыми мозгами невозможно охватить безмерность этого явления. Но истинная тайна заключается в том, что эта битва происходила не за передел мира, а битва происходила между умом и сердцем планеты. Россия – это сердце планеты. Только сердце имеет канал связи с духом, а потому может от духа получать живительные вибрации. Ум не имеет своего канала связи с духом, какое-то время он может работать на собственных ресурсах, а затем должен получать питание из других источников, и основным является сердце. Вот почему почти все государства Европы были колониальными государствами. Наиболее лакомым куском для них является Россия. Вот почему Гитлер не стал покорять Англию и Америку – толку мало. Что бывает, когда ум побеждает сердце? На какое-то время ум получает дополнительное питание и благоденствует. Но канал духа закрывается, поток живительных вибраций прекращается, и ум начинает медленно и верно сохнуть, становится все более и более механическим, сухим, безжизненным, затем впадает в маразм, рассыпается и разваливается. Смерть. Процесс неизбежен.

Вероятная победа фашизма в войне означала бы верную и неизбежную смерть всего человечества как живого организма – оно просто рассыпалось бы на мелкие одичавшие кучки людей. Вот какое будущее ожидало бы вас и ваших потомков, о ”умнейшие из умнейших” ревизоров, в случае победы немецкого оружия! Но на сторону великого народа встали все живые силы планеты, кроме тех хитроумных частей планетарного ума, которые называли себя союзниками. Помощь их была лицемерной, а война – делом доходным, прибыльным. Разжирели союзники на человеческой крови и превратились в хитроумных хищников, целью которых стала та же задача – покорить и захватить сердце России. Методы их отличаются особым хитроумием и подлостью; и основная ставка на внутренних врагов. Россия, Россия-Мать, с какой ненасытной жадностью рвут твое исстрадавшееся тело шакалы-хищники! «Где труп, там соберутся орлы». И вот уже трудно дышать от скопища стервятников. Но всему свое время. Велика жертва, положенная на алтарь спасения мира! Твои лучшие сыны, Россия, беспредельно отважные и преданные, застыли в суровом строю, ожидая срока. Нет предела их отваге и смелости, их мужественной самоотверженности. Наступит срок, и воины духа низвергнут врагов, какими бы сильными те ни казались. И Ты, Россия-Мать, тогда сможешь облегченно вздохнуть, и красота воцарится на твоих бескрайних просторах. Низко склоняю свою голову перед Твоим величием! Какую огромную цену Ты заплатила за наши жизни!

«Пред Родиной в вечном долгу…» Как и чем я могу отплатить Тебе?! Я весь твой без остатка, я твой сын, любимая Родина-Мать, Россия!

Русские люди, россияне, очнитесь от тяжкого, смертельного сна сознания! Вспомните ваших великих предков и их клич: «Родина-Мать в опасности!» Родина–Мать зовёт. Будущая священная война впереди.

«Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой…»

Шли дни за днями, месяцы за месяцами, встречи с Кузьмой стали нечастыми. Он куда-то уезжал, иногда даже надолго. Я в эти промежутки собирал и прочитывал литературу, которая называла себя эзотерической. Начали появляться книги К. Кастанеды. Я с жадностью ухватился за них. Это была живая литература, совершенно уникальная. Карлос описывал свой неповторимый опыт духовного постижения. К сожалению, книга за книгой приходили медленно. Но даже в произведениях К. Кастанеды не было ответа на мои вопросы, которые непрерывно преследовали меня. Это были вопросы, касающиеся наших чувств и эмоций.

Почему не работает эмоциональная память? Сначала мне казалось, что это происходит только со мной. Я с особой тщательностью начал спрашивать своих товарищей о работе эмоциональной сферы. И должен был констатировать, что их положение не только не лучше, чем у меня, а во многих случаях даже хуже. Я стал наблюдать, кто и как слушает музыку, неважно какую. А слушают ее, как правило, только те, кто имеет музыкальное образование и занимается этим профессионально. Дилетанты же предпочитают любимые мелодии юности. Я стал интересоваться, – а испытывают ли они те же самые эмоции, что в юности? И пришел к выводу, что да, пожалуй, они испытывают нечто похожее, разница в том, что в юности эмоции были чистыми, свежими, ароматными, а теперь они обратились в некий эрзац. Это было очень интересно, причем, касалось не только музыки, но и любой другой деятельности, связанной с эмоциями. Почему так? Ведь музыка не меняется, меняется наше восприятие. Значит, все зависит от восприятия. После многих попыток я нашел разгадку в лекциях Г. И. Гурджиева, где он говорил, что многократно повторяющиеся действия приводят к образованию в психике человека ложного тела.

Получается так, что при повторяющихся воздействиях на психику человека в ней образуется некий посредник, и он первым вбирает эти воздействия, используя их в своих целях, он, а не эмоциональный центр. Затем посредник полностью захватывает инициативу в свои руки, не допуская эти воздействия до эмоционального центра. Каждый человек, который курит, знает, что первое курение производит на человека отвратительное воздействие. Но вот человек преодолевает это отвращение и становится заядлым курильщиком. Таким образом, он сформировал внутри себя некоего посредника. Ложное психологическое тело, которое питается запахами никотина, а когда его нет, теребит человека, заставляя его закурить. Это касается всех действий человека, будь то курение, алкоголь, болтовня, механическая работа, музыка и все виды человеческой деятельности.

Получается, что человек живет эмоциональным центром только в ранней юности, а затем, когда он уже сформировался, начинает обрастать ложными психологическими личностями, которые в быту называют привычками, и начинает ими жить. Вернее, эти ложные личности начинают жить через человека, заставляя его делать то, что им нужно.

Картина начинала приобретать ужасающий вид. На самом деле то, что мы называем «человек», скрыто где-то глубоко внутри, а на первый план выходят привычки, то есть все наши действия суть не что иное, как масса условных рефлексов. Условные рефлексы приобретаются не только в эмоциональной сфере, но и в интеллектуальной и инстинктивно-двигательной сферах. Получается, что мы двигаемся, ходим, сидим, работаем физически, разговариваем, общаемся, думаем, поем песни, переживаем одним и тем же способом, по одному и тому же шаблону, стандартно, то есть рефлекторно.

Открытие было ошеломляющим. Я начал усиленно наблюдать за собой и за другими людьми, но всюду встречался с привычками и шаблонами. Тогда я начал делать опыты. К примеру, в беседе я поднимал какую-нибудь тему, а потом, когда дискуссия разгоралась, начинал приводить аргументы алогичного порядка, выходящие за пределы общепринятых норм, чем сбивал своих собеседников с толку. Это вызывало у людей либо раздражение, либо полное замешательство, что, в конечном счете, приводило их к мысли, что это я – не в себе. Очень интересно было наблюдать, с каким упорством каждая привычка отстаивала себя. И все это шло от имени самого человека. Я пришел к выводу, что посредством разоблачения с привычкой бороться бесполезно. Любые доказательства, любые разоблачения приводили только к ее укреплению. В этом была какая-то обреченность; создав внутри себя массу условных рефлексов, то есть привычек, мы обречены с ними жить до самой смерти. А так как это ложные личности, то они сами по себе живут через нас, а мы вместе со своими внутренними центрами оказываемся не у дел, в результате чего центры хиреют, чахнут и постепенно умирают. Первым умирает эмоциональный центр, потом – интеллектуальный, и в последнюю очередь – инстинктивно-двигательный. Да, картина безрадостная. Самое печальное из всего этого то, что сам человек совершенно не замечает этого. Изменения идут очень медленно, но неуклонно. Этим изменениям способствуют все формы социальной жизни. Стремление к обеспеченной жизни, удобной квартире, надежному транспорту, хорошей работе создает массу привычек, которые и окутывают нас в непроницаемый кокон. Стало понятным, почему православные старцы покидали мирскую жизнь и уходили в пещеры, в отшельничество, в странничество, отказывались от всех видов удобной и обеспеченной жизни… В ранней юности, когда человек еще не обременен привычками, он обладает силой, свободой, творческим умом, живыми, подвижными чувствами, душа его полна активности, жизни, устремленности, свободы. Но проходят годы, и он становится «как все», похожий на других, как похожи все медные пятаки. Вопрос встал ребром: «Что делать?». Хорошо, что я уже понял причину слабого функционирования эмоционального центра, но что нужно сделать, чтобы он вновь заработал в полную силу?

Допустим, прямым разоблачением с условными рефлексами не справиться. Нужно рассматривать приобретенные привычки как врагов. Враг опасен тогда, когда он невидим. Значит, нужно высветить, обнаружить врага. Для этого Г. И. Гурджиев рекомендует культивировать процесс самонаблюдения. Пока я рассматривал все эти вопросы, на столе у меня появился новый том трудов К. Кастанеды. Прочитав его, я с радостью обнаружил, что в этом томе рассматривается как раз именно этот вопрос. Дон Хуан, Учитель К. Кастанеды, назвал процесс образования привычек деланием. Мы постоянно создаем внутри нашего существа через органы восприятия и обработки информации некое тело делания, которое и формируется в результате определенных привычных, а также навязанных нам воспитателями и обществом интерпретаций внешнего мира. И когда тело делания сформировалось, человек уже перестает жить своей истинной природной сущностью, а тело делания функционирует через человека, будучи чисто механической машиной. Если человек хочет жить Реальной Жизнью, то есть Жизнью Духа и его вибраций, которые и являются вибрациями Вселенной, то он должен разрушить тело делания. Тело делания разрушается практикой «не-делания», то есть процессами противоположными «деланию». К примеру, если мы все время ходим лицом вперед, то при не-делании нужно научиться ходить вперед спиной. В этом томе К. Кастанеды я обратил внимание на одно упражнение, имеющее исключительно важное значение для всех людей, где бы они ни жили. Суть его заключается в следующем. Почти все люди, особенно старшего поколения, ходят, уткнувшись взглядом в землю. В результате широта обзора внешнего мира микроскопически мала, что ведет к сужению и ограниченности сознания. Кстати, дети никогда не смотрят себе под ноги, чем вызывают у своих родителей раздражение. «Смотри под ноги, а то упадешь» – можно постоянно услышать на улицах, где гуляют родители с детьми: пример того, как родители с малых лет калечат своих детей. Дон Хуан советует оторвать свой взгляд от земли, поднять его над горизонтом и так подолгу ходить, не сосредотачиваясь на отдельных объектах. Расширяется круг восприятия, и огромное количество поступающей информации, воздействуя на ум, останавливает «внутренний диалог», что является исключительно важным моментом. Одновременно с этим нужно обострить слух, стараясь расслышать все звуки, что доступны человеческому восприятию. Исключительно важное упражнение. Но вопрос «не-делания» остался для меня до конца неразрешенным.

Я поделился этими открытиями с Кузьмой. Выслушав меня, он согласился со мной, сказав при этом, что за публикациями К. Кастанеды он следит и что указанный том он уже проработал. Еще он пояснил, что я подошел к очень интересной и весьма важной теме, а именно, теме наших привычек, нашего «делания», условных рефлексов. Помолчав немного, Кузьма продолжил:

– Женя, давай этот вопрос рассмотрим несколько, с другой стороны. В христианстве есть понятие греха. Люди часто употребляют это слово, но как его принято понимать? Под грехом, как правило, понимается некий нехороший поступок, ну, скажем, убийство, обман, воровство, ложь и т. д. Но почему же тогда православные старцы, живя уединенно, практически ни с кем не общаясь, не совершая никаких дурных поступков, так упорно называли себя «грешными людьми». Они, что, жеманничали, что ли? Нет, конечно. Заподозрить этих смиренных старцев уже является грехом, им совершенно чужды подобные чувства. Значит, дело в нашем понимании греха. Оно узко и примитивно. Однако людям выгодно именно такое понимание: «Погрешу пока, а потом покаюсь, и Господь меня простит». Что может быть кощунственнее этой ходячей фразы? На самом деле грех – понятие глубинное и простыми поклонами, и мольбами о помиловании от него не освободишься. И православные старцы это прекрасно понимали и считали очень высоким достижением «видение собственных грехов». А суть заключается в следующем. Все виды поступков, а также все привычки и условные рефлексы – все это входит в понятие греха. Но есть еще одна очень тонкая вещь. Живя в этом мире, работая, делая всяческие дела, мы постоянно, как головка видеомагнитофона, записываем на тончайших материальных структурах Вселенной свою жизнь, все наши чувства, мысли, действия и этим создаем как бы фильм нашей жизни, который остается в нашей памяти, то есть в Чаше накоплений. Ничего и никуда не исчезает, все наши поступки, будь то действия, мыслительные процессы, переживания и эмоции – все это хранится в анналах памяти. Это наша судьба. Ибо результирующая сила памяти определяет нашу судьбу в будущих воплощениях. Вот почему Стэндинг мог снова жить в прошлых жизнях.

Вот эта память для православных старцев и является грехом. Само видение этого греха уже являлось большим достижением. Вот почему старцы уходили в отшельничество, прилагая неимоверные усилия для стирания всех видов памяти. При этом весь состав их организма во всех его тонкостях становился чистым. Только стерев полностью все виды памяти, старец преображался в святого. Став святым, старец удостаивался чести пребывать в Царствии Божием.

– Дон Хуан как задание ставил К. Кастанеде задачу стирания личной истории.

– Да, такая задача ставилась, но она касалась только этой одной жизни. А православные старцы стирали все виды памяти.

– Возможно ли это в наших условиях?

– Это вопрос без ответа, поэтому я могу сказать только одно: искренние и непреклонные усилия могут творить чудеса. Все зависит от количества и качества личной силы.

– Скажи, Кузьма, почему православные старцы, ведя непримиримую борьбу с темными силами, все свои достижения строили на молитве к Богу, вымаливая у Него особые милости и дары?

– Не совсем так. Это в наше время молитву стали рассматривать как некую просьбу к Богу, выпрашивание у него милостей и даров. Православные старцы творили молитву совсем иначе, нежели современные толкователи. Для них молитва была чувством роста души, ощущением присутствия животворных вибраций Божества. Как растение в период роста расправляет свои ветви, листья и цветы, всей силой устремляясь навстречу живительному потоку солнечных лучей, так и душа старца устремлялась навстречу Божественным излучениям для того, чтобы дышать, жить, чувствовать, ощущать, полностью отдаваясь потоку животворящих лучей Бога. Но в этом росте души наступал особый момент, когда молитва не должна была остаться без ответа. Вот скажи мне, что делает курица, когда она сидит на яйцах, выпаривая их?

– Ну, сидит и ждет, когда вылупятся цыплята.

– Конечно, сидит и ждет, но как? Во время ожидания курица прислушивается к своим яйцам, иногда их переворачивая. Наконец наступает момент, когда цыпленок вырос и начинает клювом стучать по скорлупе. Курица, услышав этот зов цыпленка, помогает ему разбить скорлупу, давая ему возможность выйти на свободу. Так вот, стук цыпленка клювом по скорлупе есть его молитва к курице. Так и в духовной работе. Наступает момент, когда подвижник духа вырастает до состояния готовности и начинает себя ощущать в некоем коконе, сотканном из его же грехов. Грехи эти представляют собой тончайшие формы памяти, что-то вроде голограммы тончайшей материи, в результате чего воин духа, как птенец, находится в этой скорлупе. Нужно разбить ее. Но одному подвижнику это не под силу. Поэтому он с горячей мольбой обращается к Богу и молит его о свободе. Выйдя на свободу, старец обретает святость. В Евангелии об этом сказано: «Ищите, и обрящете. Стучите, и откроется вам».

Как правило, когда затрагивались очень глубокие темы, то не хотелось разбрасываться вопросами, в результате чего наступало длительное и глубокое молчание. При таком молчании слова казались совершенно ненужными и пустыми. В этой тишине ощущалась глубокая Тайна. Она входила в душу, обволакивала ее, вызывая тихие, трепетные чувства. Вопросы были не нужны, ибо сама Тайна незримо отдавала душе свои знания, создавая в ней ощущение всеведения. Не систему слов, символов и образов, а ощущение всеведения, тихое и незримое, проникнутое благоговением.

В этом состоянии можно было находиться бесконечно долго, ибо течение времени совсем не ощущалось. Порою создавалось впечатление, что можно соединиться с Тайной и раствориться в ней навсегда. Это была бы не смерть, а тихая радость возвращения в родной дом. Но в какой-то момент происходил толчок, возвращалось обыденное сознание, и начинался очередной круг земной жизни.

Оставалось еще одно невыясненное обстоятельство. Вопрос был задан, а ответа не было. Я не думал, что Кузьма мог забыть его. Поэтому при очередной встрече я тихонько намекнул. Кузьма улыбнулся:

– Конечно, я ничего не забыл, но поднятые темы были очень глубоки, поэтому пришлось на них остановиться, хотя и можно сказать, что мы слишком кратко их рассмотрели: темы нуждаются в более подробном освещении. Но я надеюсь на твою сообразительность, что ты сам дойдешь до понимания мельчайших подробностей. Ты спрашивал, а рассыпаны ли знания вокруг нас? Мы уже частично затрагивали этот вопрос. Я говорил о том, что мы мыслим, общаемся, создаем научные труды, работаем, постоянно пользуясь символами. Каждый символ изначально отображал или некий физический процесс, или некую физическую сущность. Запомни это, Женя, ибо, если ты не вернешься к истокам значения символов, то наши беседы потеряют всякий смысл. Нужно посредством образного восприятия всегда в каждом символе видеть физический процесс. Только тогда они для тебя станут живыми и постепенно раскроют свои тайны. К примеру, мы уже говорили о свастике. Свастика – это символ, отображающий два вращательных движения. Вектор вращения проходит через точку пересечения. Если вектор вращения направлен в нашу сторону, то свастика имеет такой вид (рис. 3)

[U2]

Рис. 3

Это инволюционная свастика. По описанию Алисы Бейли, это мутабельный крест. Если вектор движения направлен от нас, то свастика имеет такой вид (рис 4).

[U3]

Рис. 4

Это эволюционная свастика. Но эти определения касаются эволюции и инволюции. В технике же это просто изменение направления вращения. Так, электрический двигатель может менять направление вращения при изменении направления вращения магнитного поля.

Посмотри на алфавит русского языка – в нем каждая буква является символом. Для людей его буквы стали не более чем абстрактными значками, просто каракулями. Может быть, только буква «Я» еще имеет какое-то самостоятельное значение. Смыслом наполнились только слова, да и то все эти смысловые нагрузки в большинстве случаев очень далеки от истины. Русский алфавит ждет новых людей, способных разгадать первичный смысл его символов. Я могу тебе сказать только об одной букве.

Это буква «А». Нужно заранее иметь в виду: сегодня нет символов законченных, все они либо не дорисованы, либо рисунок их содержит некоторые искажения. Г. И. Гурджиев называет такие искажения закономерными неточностями. Так вот, буква «А».

Дорисуем ее так – рис. 5, и еще – рис. 6, и наконец – рис 7.

[U4]

Рис. 5 Рис. 6 рис.7

Получилась пентаграмма. Если мы соберем двенадцать таких пентаклей, то получится одно из Платоновых тел, которое называется додекаэдром. Платон писал, что это тело принадлежит Богу, и у него не поворачивается язык, чтобы как-либо обсуждать этот вопрос. Отложим его и мы. Идем далее.

Есть в Теософии такое выражение: «Змей, кусающий свой хвост», которое говорит о законченности цикла. Но как высшее и низшее сходятся в одну точку? Понятно, что не может голова змея быть тождественна его хвосту. Тут происходит, видимо, совсем другой процесс. Наш алфавит спокойно справляется с этой проблемой. Я, правда, заранее предупреждаю, что тут есть некоторые неточности, объяснить которые пока не могу, но они не меняют общей картины.

Распишем алфавит следующим образом, где в срединной линии будут одни гласные (рис. 8).

[U5]

Рис. 8

С точки зрения законов диалектики:

I – святое утверждение (тезис Гегеля);

II – святое отрицание (антитезис Гегеля);

III – святое примирение (синтез Гегеля).

Обрати внимание, – произношение букв «Е» и «Э» в протяжении сливаются. Также и «У» и «Ю», «Я» и «А». При механическом написании буква «Я» находится в самом конце алфавита, а при правильной расстановке буква «Я» есть «святое примирение», которое сливается с началом, то есть с буквой «А». В этом, Женя, заложен великий космический закон. Вспомни арканы Таро, их двадцать два, а также двадцать две буквы еврейского алфавита. А если мы стилизуем и причешем русский алфавит, то получим то же самое. Но все это нуждается в глубочайшем осмыслении и проникновении в истинную сущность каждой буквы и алфавита в целом.

Идем дальше. Вот десятичная система исчисления. Задумывался ли ты когда-нибудь, почему цифры имеют такое начертание?

– Нет.

– Не ты один. Выдающихся ученых это тоже почему-то не занимает. Для них это абстрактные знаки и «условные обозначения». Важна таблица умножения – для подсчетов. И все. А на самом деле десятичная система полна глубочайших тайн. Нарисуем ее так – см. рис. 9.

2 3

5 6

8 9

Рис. 9

Обрати внимание на написание цифр: первый столбец – круглые закрытые символы, второй – прямые, третий – круглые открытые. Что все это значит? Какая кривая положена в основу написания цифр? Надеюсь, до этой истины ты доберешься самостоятельно.

Рассмотрим средний столбец (1,4,7). Вверху цифра один. Один – имя скандинавского Героя-Бога. С другой стороны, «О» и «дин». «Дина» в физике единица силы. «О» можно рассмотреть, как символ, обозначающий сферу действия силы (рис. 10).

Рис. 10

В теософии этот знак известен. Круг – это может быть сфера, может быть любой объект, где приложена сила.

Я тебе уже говорил, что человек в своих творческих действиях никогда и ничего своего не изобрел. Все его достижения и изобретения – всего лишь механическое повторение того, что существует в природе. И законы, которыми пользуется человек, – это законы природы, которые существовали всегда со времени сотворения этого мира. Достойно сожаления самомнение некоторых «великих», изобретающих новые законы и присваивающих эти изобретения себе.

Итак, в своих работах люди, хотят они того или нет, пользуются едиными законами Вселенной. Особенно показательной областью их использования является радиотехника. Применим закон аналогий.

Вот телевизор или радиоприемник. Скажем, телевизор как объект, в котором действует сила, обозначается символом «О». А сила, которая в телевизоре называется напряжением, обозначается цифрой 1. Получается этот символ – см. рис. 10.

Любая домохозяйка знает, что телевизор не будет работать, если не включить вилку в электрическую розетку, то есть не создать напряжение (силу) в телевизоре. Но телевизор – это четырехполюсник (рис. 11), да и любое другое устройство не имеет никакого смысла, если не будет создано другое ортогональное напряжение с другим качеством. Это обозначается следующим символом – см. рис. 12.

[U6]

Рис. 11 Рис. 12

Далее в десятичной системе идет цифра «4» (рис. 13). Если же мы ее немного уточним, то получим фигуру, как показано на рис. 14.

Что значит этот символ? Вверху явно просматривается треугольник, наложенный на крест. Обратимся снова к радиотехнике. Количество радиотехнических устройств невообразимо, но если всмотреться в схемное исполнение, то обнаружится удивительная простота. Все это разнообразие радиотехнических устройств базируется всего лишь на четырех элементах (рис. 15).

[U7]

Рис. 13 Рис. 14 Рис. 15

Это: R – активное сопротивление, или изменяемое по величине активное сопротивление, не дающее сдвига фаз между напряжением и током;

r – пассивное сопротивление, резистор, величина которого постоянна;

L – индуктивное реактивное сопротивление, ведущее к сдвигу фаз между током и напряжением на 90 градусов;

С – емкостное реактивное сопротивление, ведущее к сдвигу фаз между током и напряжением на 90 градусов, но с другим знаком.

Как видим, всего четыре элемента. А цифра «4» в десятичной системе как раз и говорит об этой четверице.

Цифра «7». Нарисуем ее таким образом, как показано на рис. 16 – православный крест. Для расшифровки этого знака обратимся к нотной грамоте, из которой возьмем ключ «соль», нарисованный таким образом – см. рис.17 а). Ради интереса спроси, Женя, у профессиональных музыкантов, что обозначает этот знак? Я тебе могу со стопроцентной достоверностью сказать, что кроме пустого мямления ты ничего не услышишь. Видоизменим немного положение этого знака и нарисуем его так – см. рис. 17 б). А сейчас заменим кривые линии прямыми. Получим – см. рис. 17 в) Это тот же православный крест. Что бы он мог обозначать? Сокровенная история нам говорит, что число «7» есть священное число. Е. П. Блаватская пишет, что разглашение священного и тайного знания, закона семи, каралось смертной казнью. Но времена изменились, и ранее тайное стало явным и даже опубликованным. Вглядись внимательно, Женя, в перевернутый ключ «соль» и подумай, что бы он мог обозначать?

[U8]

Рис. 16

[U9]

Рис. 17

Воцарилась некоторая пауза, после которой Кузьма сказал:

– Не буду тебя испытывать и мучить. Придет время, когда ты сам поймешь, что ждать правильного ответа от людей на подобные вопросы бесполезно. У людей сегодня полностью отсутствует такой способ познания, как чувствознание, основанный на получении знания из внутренних ощущений и чувств, связанных с образным мышлением. Этот метод требует непрерывной напряженной работы по развитию и дисциплинированию образного мышления и воспитанию чувств. Перевернутый ключ «соль» и есть символ того самого морехода, который, установив паруса, победил гибельный напор ветра, использовав его, ветер, для своего движения. Спираль разворачивается под давлением ветра, в случае православной трактовки – ветра времени. Когда спираль теряет свою силу, она начинает раскручиваться в другую сторону. Но в этот момент происходит нечто, что закидывает силу спирали в спину ветра времени. Это нечто есть великая жертва, жертва воплощенного Христа. Он сотворил путь, посредством которого люди, идя этим путем, могут победить безжалостного Геропаса, то есть время, и таким образом обрести свободу, а вместе с ней и жизнь вечную.

Это закон космический, на нем держится вся Вселенная. Во Вселенной, в частности в Солнечной системе, нет пресловутой тепловой смерти при возрастании энтропии, ибо везде присутствует и работает этот закон, который в философии называется «переход количества в качество», а в радиотехнике «положительная обратная связь».

Для примера рассмотрим радиотехническое устройство (рис. 18). Если ты на колебательный LC-контур подашь напряжение, то на выходе получишь синусоидальные затухающие колебания (см. рис. 18). Начало колебаний – рождение процесса, конец колебаний – смерть процесса. Но Homo Sapiens давно решили проблему смерти в своих технических устройствах, сделав устройство с положительной обратной связью. В радиоприемных устройствах оно называется гетеродином, вообще это генератор (рис. 19).

[U10]

Рис. 18

[U11]

Рис. 19

В этом устройстве присутствуют все четыре элемента: транзистор – активное сопротивление; резистор – пассивное сопротивление; два реактивных сопротивления L и С. Вот это устройство символизируется скрипичным ключом, нужно только правильно его изобразить, устранив «закономерные неточности».

Есть еще один вопрос: почему этот символ называется ключ «соль»? Ясно, что это сделано не в угоду нотной грамоте, а скорее, нотная грамота есть отражение космического процесса. Если примем во внимание весь космический процесс от Солнца-Абсолюта до Луны, описанный в трудах Г. И. Гурджиева, то будем знать, что наше Солнце в этой космической октаве звучит на ноту “соль”. Отсюда такие названия как солярис, солярные системы, значит, этот знак солнечный, ибо Сольнце[TA12] – единая целостная система. И как генераторное устройство она должна иметь незатухающие колебания. В Священном Писании приводится пример, как Спаситель называет своих учеников: «Вы – соль земли», имея в виду, что они, то есть ученики, являются частицами Солнца на Земле.

Вернемся снова к десятичной системе. Правый столбец имеет три открытые спирали, что говорит о некой текучести этих символов. Эти символы есть символы мира «НА». Левый столбец имеет три цифры в виде закрытых спиралей – это два, пять, восемь. Нарисуем их несколько иначе, не искажая их истинного смысла (рис. 20).

[U13]

Рис. 20

В «2» – ясно виден символ свастики. «5» – это ключ «до» в нотной системе, «8» = ∞ – это знак бесконечности или лента Мебиуса.

Не буду много комментировать эти знаки. Придет время, когда родятся на земле истинные гении человечества, и они соберут разбросанные по всему миру знаки и символы, родив при этом «науку всех наук» – философию, которая и даст живую жизнь всем остальным видам наук, религий и искусства. Напоследок скажу, что эти три цифры символизируют три закона диалектики: «единство и борьба противоположностей», «переход количества в качество», «закон отрицания отрицания».

Кузьма замолчал. Затем как-то тихо, но очень проникновенно сказал:

– Живое знание нуждается в живых умах. А ум может быть живым только при наличии живого, глубоко чувствующего сердца. Их совместная работа проявляется в чувствознании, которое и ведет человека к синтезу.

Воцарилось молчание. По качеству молчания я уже безошибочно определял, кончилась ли наша беседа. Вот и сейчас были все предпосылки ее конца. Мне нравилось это состояние молчания на грани почти абсолютного внутреннего безмолвия. Подобное состояние появлялось всегда только в присутствии Кузьмы, а одному мне пока подобного безмолвия достигнуть никак не удавалось. Всегда мешали мелькающие в сознании шальные мысли, неожиданные желания, давние воспоминания и много всякой другой чуши. Я с удовольствием погружался в состояние безмолвия, постоянно ощущая при этом присутствие огромной необъяснимой Тайны. Глубина и безмерность ее приводили меня в состояние трепета. В сердце тогда ощущалось тихое, радостное ожидание чего-то большого и очень хорошего. Но это было всего лишь предчувствие, а само то чувство не приходило. Видимо, я еще не готов, таково было мое заключение. Жизненный опыт показывал, что в данном случае торопиться совершенно бесполезно, ибо не я догоняю это чувство, а оно само решает, когда коснуться меня, а может быть, вообще покинет меня, если я окажусь недостойным его посещения. Так мы сидели тихо и спокойно. Обычно я выходил из этого состояния от внутреннего толчка. Но на этот раз все пошло по-другому. Кузьма, посмотрев на меня, спросил:

– Женя, ты, когда сидишь в молчании, ощущаешь свое «я»?

– Да.

– А можешь сказать, где оно локализовано?

Вопрос был неожиданным, поэтому я задумался, и начал анализировать свое состояние. После нескольких минут анализа я пришел к выводу, что мое «я» локализовано в области шейных позвонков.

– В области шейных позвонков, где находится продолговатый мозг.

– А ведь наше «я», с одной стороны, должно быть свободным, а с другой – должно пребывать в своем, обращаю особое внимание, своем доме. Является ли теперешнее место «я» его родным домом?

– Я даже не знаю, где родной дом нашего «я», чтобы ответить на вопрос, там ли оно находится?

Кузьма продолжал:

– Это вопрос вопросов. Я уже раньше говорил, что у нас много всяких временщиков, которые выскакивают под видом «я». Вся духовная практика сводится к тому, чтобы достичь одного-единственного истинного «Я», которое затем сливается с «Аз». Все наше стремление к истинному знанию, к знанию символов, а затем и единого символа необходимо именно для изучения нашей собственной структуры. В Святом Писании сказано: «Человек есть образ и подобие Божие». Эта фраза говорит, что человек сотворен по тем же законам, что и сам Бог, то есть вся природа и Вселенная. Поэтому древние греки и говорили: «Познай себя». Потому все наши искания в области истинного знания нужны только для того, чтобы познать себя. Это знание позволит нам найти те «узкие врата, ведущие к жизни вечной». Но во всем нужна последовательность, нельзя кончить школу, не пройдя последовательно все классы обучения. В духовной работе это особенно важно, ибо отсутствие последовательности приводит к срывам, разочарованиям, потере устремления, а затем к потере интереса к самой работе. Это обычная ошибка людей, называющих себя духовными. Они сразу берутся за самое важное и главное, считая, что уж они-то готовы быть учениками самих Великих Учителей. Но результатом, как правило, бывает быстрый рост чувства непомерной собственной значимости, говоря православным языком – гордыни, – самого опасного и трудно распознаваемого нашего врага. Так вот, в момент глубокого внутреннего молчания ощущение «Я» является определяющим, ибо в этот момент все другие временные «я» молчат. Нужно утвердиться в этом «Я», создав вокруг него некий магнитный центр, который и осуществляет наблюдение за всей структурой нашего состава. Посредством этого самонаблюдения выявляются все относительные «я». Они сразу же становятся видимыми, когда выскакивают со своими желаниями типа «я хочу покурить», «я хочу выпить», «я хочу поесть чего-нибудь вкусненького», «я хочу погулять» и т. д., имя им – легион. Посредством такого наблюдения не происходит отождествление с этими «я хочу», поэтому их легко можно нейтрализовать, а сами «я» втянуть в тот самый основной центр, который мы назвали магнитным. Только таким образом можно успешно бороться с внутренней множественностью. Когда эта работа будет успешно завершена и основное «Я» укрепится, нужно начать работу непосредственно с ним. Для этого нужно сделать это «Я» свободным, то есть оторвать от насиженного места. Этому служит практика самовспоминания.

Она заключается в следующем. Образным видением создается, скажем, какая-нибудь наиболее яркая картина из прошлого. Затем нужно своим «Я» войти в этот образ, стараясь воссоздать как можно четче и яснее состояние души на момент события. При этой практике нужно, чтобы наше «Я» было ощущаемо и свободно. Можно варьировать картины и образы, сменяя их один за другим, но при этом ощущать свое «Я» как бы гуляющим по разным ситуациям. Постоянная и непреклонная практика со временем даст свои результаты, и наше «Я» станет по настоящему свободным, конечно, в пределах нашего организма. Это можно проверить, понаблюдав за положением «Я», а затем, сместив его с насиженного места в какой-нибудь другой орган, скажем, в печень.

Процесс самонаблюдения никогда не должен прекращаться. Самонаблюдение должно стать постоянным неотъемлемым свойством нашего «Я», также и самовспоминание. То есть из нашего магнитного центра должны исходить два вектора. Один направлен вовне, для наблюдения и контроля над всеми процессами в организме и вне организма, а другой направлен внутрь, в глубины нашего состава, в прошлое, с целью воспроизвести и удержать живые чувства, имеющие место в прошлом. «Будьте как дети», – советовал нам Спаситель.

Так происходит, с одной стороны, очищение всего нашего состава от всех прошлых накоплений и восстановление, путём воспоминания, деятельности эмоционального центра, а с другой стороны, методом самонаблюдения устраняется возможность новых ненужных накоплений и медленный, но верный переход в состояние внутреннего единства и целостности. Но внутреннего единства и целостности не добиться, если наше относительное «Я» (магнитный центр) находится не на своем месте. Где же его место? Где его дом? Рассмотрим такую схему.

Из йогической литературы нам известно, что в человеке существуют семь чакр – см. рис. 21.

[U14]

Рис. 21

Вертикальная линия символизирует позвоночник человека. Ориентируясь на обозначение, свойственное нотной системе закона семи, некоторые авторы перенесли эти обозначения на чакральную систему. Перенос этот был осуществлен без всякого понимания, чисто механически (рис. 22).

[U15]

Рис. 22 Рис. 23

Чакра Анахата – сердечная чакра, и она занимает особое место в чакральной системе. Это не рядовая чакра, а, можно сказать, основная. Е. И. Рерих писала, что сердце есть выделенный из человеческой структуры орган. Вспомним тройственную схему, которую мы рисовали по поводу алфавита. Так вот, наша чакральная система является точно такой же схемой (рис. 23).

Чакральная система совместно с Анахатой представляет собой фиксированный крест (рис. 24), где на вертикальной линии в верхней части УМ, а в нижней части ТЕЛО, горизонтальная же принадлежит сердцу или Анахате.

[U16]

Рис. 24

Конечно, схема эта очень простая, можно сказать, упрощенная, ибо весь состав значительно сложнее, но она показывает общий принцип тройственности. Истинная эволюция человека идет только через Анахату – сердце, других путей нет. Сердце – отдельный орган, и он имеет свое представительство в организме в виде небольшого отдельного чакрама. В йогической литературе, пожалуй, только у Б. Л. Смирнова в комментариях к классической йоге, упоминается этот чакрам. Но он-то и имеет самое главное значение. Это – «клеть сердца» православных старцев, это – «узкие врата» Священного Писания. Это – «избушка на курьих ножках» в русских народных сказках. Ось равновесия проходит через этот чакрам по Анахате. Ум – верхние чакры – не умнее тела, нижние чакры – или тело – не глупее ума, они как чаши одних весов, а чакрамчик – точка опоры, на которой держится коромысло этих весов. То, что мы называем личностью, душой, эго и т. д. – все это психические образования, сотканные из различных видов тонкоматериальных структур и вместе с нашими многочисленными «я» разбросанные по всему организму. Истинное наше бессмертное «Я» находится в Анахате и труднодостижимо. Смысл работы над собой заключается в том, чтобы собрать все разрозненные и раскиданные части своих относительных «я» вокруг одного магнитного центра, тоже «Я». Затем этот магнитный центр «Я» нужно суметь поместить в этот маленький чакрам. «Помести ум свой в клеть сердца своего», – говорят православные старцы. Но, «скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается». Чтобы осуществить этот процесс, нужно выдержать титаническую битву с самим собой. Этот вопрос требует отдельного рассмотрения. Человек на самом деле находится в ужасающем положении. Давай для примера рассмотрим следующее.

Вот растет дерево. Скажи, много ли опасностей поджидает в жизни это дерево? Да, опасностей очень много: его может срубить человек, могут обгрызть животные, может вывернуть с корнями или сломать ураганный ветер, может сожрать саранча или подточить другие насекомые, оно может погибнуть от зноя и засухи. Примеров множество… Так и с человеком. Мир, в котором он живет, полон тайн и смертельных опасностей для человека.

В литературе много говорится о сатане, о темной иерархии, о демонах, которые обитают в тонкоматериальных структурах и почему-то очень и очень неравнодушны к человеку. Но самую большую опасность для человека представляет он сам – как для себя, так и для других. Человек может заразиться от других опасной болезнью, может быть отравлен, ранен, убит и т. д., но самую большую опасность для него представляют его самые близкие люди – воспитатели. Родители, так горячо любящие своих чад, являются настоящими убийцами своих любимых детей, превращая их в избалованные и закормленные игрушки. С самого раннего возраста начинается псевдовоспитание, формирующее искалеченную душу. «Нельзя, нельзя, нельзя» – вот калечащие слова, которые непрерывно слышит ребенок на протяжении всего «счастливого детства». А затем начинается забивание и перенасыщение информационных структур всех трех центров несусветной чепухой, не имеющей никакой ценности. Такие люди уже в юном возрасте теряют всякую возможность духовного прорыва. В ответственном возрасте человек встречается с читтой (потоком умственной материи, из которой формируются мыслеформы). Общение с мыслью и мыслеформами представляет особую опасность. Я уже обращал твое внимание на то, что мысль есть живое существо. Так вот, люди, получившие псевдовоспитание и псевдообразование и имеющие недисциплинированный и развращенный ум, начинают плодить огромное количество незаконченных и всякого рода нечистых мыслеформ в виде живых элементалий – сущностей, которые, присасываясь к тонким телам человека и облепляя их, начинают ими руководить. А питаются они, Женя, нашей энергией – мыслительной, эмоциональной и даже физической. Постепенно все эти сущности сливаются в некое большое темное существо, висящее на человеке вдоль всего позвоночника от копчика до центра лба, проросшее своими присосками во все внутренние центры. С годами силы человека уменьшаются, а существо, пожирающее его, тучнеет и жиреет. Это и есть смерть, это теневая сторона человеческой души. Такой вампир будет преследовать его из жизни в жизнь, обессиливая, вызывая многочисленные болезни и преждевременный конец. Причем паразитирует он не только на одном человеке, но прорастает и формируется в сообществах, больших и маленьких, в государствах, и во всем человечестве в целом. Это тот самый «грех мира», который взял на себя Спаситель. Знаний об этом ни у людей, ни у «высокомудрых» ученых нет. Мало того, нет не только знаний, но абсолютно отсутствует культура общения. Из-за чего люди, бесконечно плодящие своих же бесчисленных убийц, еще и наносят друг другу не заживающие душевные раны, в которые темной тучей врываются эти твари, свивая там свои гнезда. Результаты бывают самые плачевные, развивается почти неизлечимая болезнь: рак. А затем тот, кто наносил страшные душевные раны и спровоцировал болезнь, начинает лить лицемерные слезы. Человек сам создает себе внутреннего врага, но этим пользуются и враги внешние, паразитирующие на нем. В православной традиции их называют бесами, демонами. А Дон Хуан у К. Кастанеды называет этих врагов хищниками и «летунами»:

Маги древней Мексики видели хищника. Они называли его «летуном», потому что он носится в воздухе. Это не просто забавное зрелище. Это большая тень, мечущаяся в воздухе, непроницаемо большая тень. Затем он плашмя опускается на землю …

… я говорю, что тот, кто выступает против нас – не простой хищник. Он весьма ловок и изощрен. Он методично делает нас никчемными. Человек, которому предназначено быть магическим существом, уже не является таковым. Теперь он просто кусок мяса. Заурядный, косный и глупый, он не мечтает больше ни о чем, кроме куска мяса… Этот хищник, который, разумеется, является неорганическим существом, в отличие от других неорганических существ, невидим для нас целиком. Я думаю, что, будучи детьми, мы все-таки видим его, но он кажется нам очень пугающим, так что мы предпочитаем о нем не думать, дети, конечно, могут сосредоточить на нем свое внимание, но окружающие убеждают их не делать этого… Все, что остается людям, – это дисциплина. Лишь дисциплина способна отпугнуть его. Но под дисциплиной я не подразумеваю суровый распорядок дня. Я не имею в виду, что нужно вставать в полшестого и до посинения обливаться холодной водой. Маги понимают под дисциплиной способность спокойно противостоять неблагоприятным обстоятельствам, не входящим в наш расчет. Для них дисциплина – это искусство, искусство неуклонно противостоять бесконечности не потому, что ты силен и несгибаем, а потому, что исполнен благоговения… Маги говорят, что дисциплина делает сверкающую оболочку осознания невкусной для летуна. В результате хищники оказываются сбиты с толку. Несъедобность сверкающей оболочки осознания оказывается выше их понимания. После этого им не остается ничего, как только оставить свое гнусное занятие… Величайшим трюком древних магов было обременение разума летуна дисциплиной. Они обнаружили, что если нагрузить его внутренним безмолвием, то чужеродное устройство улетучивается, благодаря чему тот, кто практикует это, полностью убеждается в инородности разума, который, разумеется, возвращается, но уже не таким сильным, после чего устранение разума летуна становится привычным делом. Так происходит до тех пор, пока однажды он совсем не улетучится навсегда. О, это поистине печальный день! С этого дня тебе приходится полагаться лишь на свои приборы, стрелки которых оказываются практически на нуле. Никто не подскажет, что тебе делать. Чужеродного разума, диктующего столь привычные глупости, больше нет… Я хочу тебе открыть одну из самых необычных тайн магии. Я расскажу тебе об открытии, на проверку которого магам потребовались тысячелетия. Разум летуна улетучивается навсегда, когда магу удается подчинить себе вибрирующую силу, удерживающую нас в виде конгломерата энергетических полей. Если маг достаточно долго будет сдерживать это давление, разум летуна будет побежден.

Вся древняя православная литература насыщена ярчайшими примерами непримиримой и титанической борьбы старцев со своими собственными помыслами и с внешними врагами в виде демонов и разной нечистой силы.

А вот как описывает эту силу книга индийского эпоса «Махабхарата» «Бхагавадгита» (выдержка из третьей главы):

Арджуна сказал:

36. Кто же тогда человека на грех

побуждает,

Даже вопреки его воле,

как бы насильно, Варшнея?

Шри-Бхагаван сказал:

37. Это страсть, это гнев, прожорливый,

многогрешный,

Знай его здесь как врага,

он возник из гуны раджас.

38. Как зеркало ржавчиной, как дымом

покрыто пламя,

Как зародыш покрыт оболочкой,

так он этот мир покрывает.

39. Он постоянный враг мудрого,

он скрывает мудрость;

Ненасытимое пламя, это, Каунтея,

принявшее образ Камы;

40. Чувство, манас и буддхи

именуются его местопребыванием;

Через них он воплощенного

ослепляет, скрывая знанье.

41. Поэтому, мощный Бхарата,

обуздав сначала чувства,

Одолей супостата, что пожирает

уменье и знанье.

42. Считаю великими чувства, но

выше их – манас;

Выше манаса – буддхи,

Он – выше буддхи.

43. Постигнув, что Он выше буддхи,

утвердив себя в Атмане, долгорукий,

Труднооборного рази супостата,

принявшего образ Камы.

Получается такая картина. Используя наши собственные слабости, внешняя темная сила в виде демонов, «летунов» и всякого рода хищников, выбрасывает нас из родного дома – сердца, и поселяется там сама. Чистый поток вибраций, идущий из глубин нашего высшего «Я», используется ими как пища, а нам остаются только их ядовитые отходы. Так человек хиреет и стареет преждевременно, позволяя гнусной твари съедать чистейшие вибрации чувств, предназначенные ему от Бога. Так поступают кукушки, откладывая свои яйца в чужие гнезда. Вылупившийся кукушонок выкидывает из гнезда родных этому гнезду птенчиков, а труженица птичка с любовью откармливает чужое чадо. Вспомним русские народные сказки. Приезжает Иван-Богатырь в селение и застает там жителей в большой печали. Они объясняют Ивану-Богатырю, что под мостом живет прожорливый Змей-Горыныч, который то и дело требует у них дани в виде юных девушек. И вот уже остались последние. Юные девушки как раз и олицетворяют наши лучшие, чистейшие и нежные чувства, которые поедаются гнусными тварями. (Вспомним осознание душевного мрака великими поэтами – Данте Алигьери: «Земную жизнь пройдя до середины, я очутился в сумрачном лесу». Пушкин: «Духовной жаждою томим, в пустыне мрачной я влачился…») И далее, Иван-Богатырь, выбрав путь, пролегающий через смерть, продирается сквозь темные, непроходимые чащобы, населенные всякими жуткими тварями, затем выезжает к избушке на курьих ножках, где проживает Баба-Яга и полным-полно нечистой силы.

Можно приводить большое количество примеров из разных сказаний, легенд, но одно ясно: это не страшилки и не выдумки, а реальный факт: нас пасут, как стадо коров, чтобы доить и питаться нами. Информация об этом тщательно умалчивается, а присутствие в мире темной силы в лице сатаны и демонов перетолковывается в дурацкую байку, в посмешище. Победа сатаны заключается в том, что он сделался невидимым и несуществующим, как часть наивных верований наших предков.

Человек, вступивший на путь духовного развития, пройдя многие этапы борьбы за внутреннюю целостность, хочет он того или не хочет, должен вступить в последнюю смертельную битву со всеми видами врагов внутренних и внешних за торжество живой Жизни.

«Бхагавадгита» посвящена описанию этой битвы. Но последняя битва возможна только тогда, когда произошло разделение светлой и темной сторон, когда между ними пролегла линия фронта. Пока же тьма сидит внутри, ни о какой битве, а тем более победе, не может быть речи. Вытеснить же тьму наружу можно только личной силой. Поэтому приобретение личной силы, или, по определению Живой Этики, накопление психической энергии, является первостепенным делом. Личная сила накапливается путем преодоления препятствий. Но ни о каком накоплении не может быть речи, если мешок дырявый, то есть имеет место быть непроизвольное истечение личной силы, психической энергии. Нужно залатать все дыры, а значит нужно полностью освободиться от отрицательных эмоций. Это серьезнейшая и исключительно необходимая битва, это борьба с внутренним «эго», которое и является главным потребителем энергии. Православные старцы уделяли этой борьбе исключительное внимание. Накопив достаточное количество силы, наше «Я» вытесняет темную сторону своей души за пределы организма, образовав линию фронта. Но сама битва разворачивается на поле Куру, поле Дхармы, где встретились пять братьев Пандавов со своими многочисленными родственниками Кауравами. Женя, обрати внимание, что братьев Пандавов пять, и вспомни букву «А», которая тоже является пентаграммой, т. е. пятиконечной звездой. Выигрывает эту битву качество. Кауравы взяли в свои помощники многочисленное войско Кришны. А Арджуна, старший брат Пандавов, взял в союзники самого Кришну, Верховного Бога в качестве возничего. Возничий в повозке – это Ум, а ум Кришны – это Высшее, безмолвное, живое знание.

Обратимся к русской сказке об избушке на курьих ножках и Бабе-Яге. Эта сказка у современных «умников» стала мишенью для дурацких шуток. Рисуют избушку на (обрати внимание!) куриных ножках, но не на курьих. Созвучие двух слов не говорит об их тождестве. Если бы это были ноги курицы, то они назывались бы куриными. Но они – Курьи. Битва происходит на поле Куру, на поле Дхармы. Тут нужно вспомнить индийскую повесть о Югах, то есть космических периодах. Этих Юг четыре: Сатья-Юга, Трета-Юга, Двапара-Юга, Кали-Юга. Так вот, Дхарма в Сатья-Юге стоит на четырех ногах, в Трета-Юге – на трех ногах, в Двапара-Юге – на двух ногах, в Кали-Юге – на одной ноге. Ноги, на которых стоит избушка, есть ноги Дхармы. А Баба-Яга – это не бестолковая старушка с крючковатым носом, со ступой и метлой. Это БА-БА-йога: (рис. 25).

[U17]

Рис. 25

Йога переводится как соединение, связывание. Анахата-Сердце – отдельный орган, но связывается он с остальным организмом через посредство того маленького чакрама на позвоночнике, который в символической форме изображен в виде избушки на курьих ножках в русских сказках. Это место, куда приходят чистейшие изначальные вибрации из «Я – Аз». Вот здесь-то и обитает нечистая сила, выкинув нас, истинных хозяев своего дома.

Вспомним легенду о блудном сыне. Блудный сын, покинув родной дом, скитается на чужбине, питаясь свиными отрубями. Так и мы вынуждены питаться отходами нечистой силы. Это место и есть поле битвы. Иван-Богатырь борется с Бабой-Ягой, побеждает ее, изгоняет нечистую силу, а Баба-Яга начинает служить ему. Иван-богатырь подключился к безмолвному знанию и получает нового коня, то есть обретает новые куда более сильные чувства. Отныне он – победитель. Но это не конец его путешествия, впереди еще много испытаний. Обрати внимание, что решающая битва против фашистской Германии произошла тоже на полях под Курском.

Я вкратце рассказал тебе об основных этапах духовного подвига. Каждое из этих положений нуждается в детальной расшифровке. Нужно развить в себе не только такие качества, как самонаблюдение, самовспоминание, накопление личной силы, но и распознавание, ибо без него ни о каких достижениях не может быть речи. При отсутствии распознавания человека всегда можно обмануть, да и сам он себя обманывает, принимая за золото любую блестящую штучку. И еще человек должен быть беспощаден к себе. Не может быть места для саможаления, самолюбования, самооправдания, самопотворства, ибо за самой маленькой слабостью может скрываться злейший и беспощадный враг. Битва идет не на жизнь, а на смерть. Дон Хуан говорил К. Кастанеде, что человек, вступающий в Учение, подобен охотнику, идущему на охоту на тигра с полной ответственностью и с готовностью умереть.

Е. И. Рерих пишет: «только напряжением всех сил победите». О какой победе идет речь? И что заставит напрячь все силы? Только ощущение смертельной опасности. Поэтому в последней битве смерть является неотъемлемым спутником человека-воина. Она одна заставит человека пойти до конца – до победы. Ощущение смерти не возникает из памяти, и интеллект тут бесполезен. Это ощущение появится только тогда, когда произойдет отделение истинного «Я» человека от теневой его стороны и когда проляжет между ними «линия фронта». Она абсолютно реальна. Малейшая потеря бдительности даст возможность тьме проникнуть внутрь человека и произвести там самые разрушительные действия, ведущие к смерти более страшной, чем физическая, – к смерти души и духа. Нет слов описать весь ужас этого явления.

Воцарилось долгое молчание. Я всегда чувствовал в нем особую полноту, но тут добавилось обостренное чувство ответственности, бескомпромиссной решимости к битве. Победить или умереть. Да, эта битва с самим собой будет посерьезнее любых других жизненных сражений. С этим чувством я и уехал домой.

В периодах между встречами с Кузьмой я обычно тщательно анализировал его слова, стараясь ничего не упустить. Но сейчас я решил собрать и с особым вниманием проанализировать все книги К. Кастанеды. Я всегда очень ценил этого автора, но в этот раз, глубоко погрузившись в сюжет, пережил невероятное потрясение всего своего существа. Меня буквально колотило, ток энергий сотрясал все тело. Какая мощная и целеустремленная жизнь! В какие глубочайшие тайны мира проникли учителя К. Кастанеды, да и он сам! Я читал его труды снова и снова, стараясь вникнуть в мельчайшие подробности, а затем осознать целое. Неисчислимый кладезь реальных знаний. Но, тем не менее, мне удалось обнаружить некоторые пробелы. Они были настолько существенны, что цельной, законченной картины не получалось. Это касалось «пути Сердца», нашего «Я», и накопления личной силы. Дон Хуан говорил, что только путь Сердца является путем радости, а все остальные пути – тупиковые и ведут в никуда. Карлос потратил много усилий на осознание пути Сердца и в результате заявил в «Структурном анализе», что путь Сердца является метафорой. Что это? Действительно ли Кастанеда ничего не понял, или же он просто прикрыл таким образом реальные знания? Вероятным может быть и то, и другое. Дон Хуан и вся его Линия стремились к обретению абсолютной свободы, но ничего не сказали о Великой жизни. Православные старцы, проходя узкими вратами, обретали не только свободу, но и жизнь, то есть получали плоды с обоих деревьев: древа познания добра и зла и древа жизни. Таким образом, они становились сынами Божьими, жителями Царствия Божия, где все живы и свободны. Что же получали Люди Знания Дона Хуана? Только абсолютную свободу. Сам Дон Хуан знал и ценил путь Сердца, но Кастанеда или глубоко спрятал эти знания о нем, или оказался, увы, профаном. Далее, в трудах Кастанеды нет ни одного слова о нашем «Я», хотя все повествование ведется от первого лица. Но особое место занимает понятие точки сборки. Точка сборки – это яркое пятно на светящемся коконе человека, расположенное за правой лопаткой в метре от нее. Через это яркое пятно входят эманации Орла (на языке Дона Хуана), то есть эманации в виде светящихся волокон Вселенной. Количество этих волокон определяет всю нашу жизнь. Будучи ребенком, человек имеет подвижную точку сборки, результатом чего является очень живая и интенсивная жизнь. С годами, когда человек приобретает массу всяческих привычек и его мышление стандартизируется, точка сборки жестко фиксируется, что приводит жизнь человека в состояние механичности. Это явление дало мне ответ на ту задачу, которая была для меня почти неразрешимой. А именно, почему отсутствует эмоциональная память? А эмоциональная память напрямую связана с подвижностью точки сборки. Поэтому для того, чтобы вспомнить свое эмоциональное состояние в какой-либо момент прошлой жизни, нужно переместить точку сборки в то положение, в котором она тогда находилась. Но точка сборки от одного простого желания не перемещается, ибо она накрепко привязана к месту массой всевозможных привычек. Для того чтобы ее сместить, нужно разрушить все привычки, и лишь затем, накопив достаточно личной силы, с помощью нее осуществить сдвиг точки сборки. Только тогда можно эмоционально вспомнить и пережить лучшие годы своей жизни. Но нужны еще знания, как это все сделать. Работа непосильная для рядового сознания. Вот почему так коротка наша живая жизнь: детство, юность и несколько лет зрелости. А затем бесконечный поток дней, месяцев, десятилетий, сонных, похожих друг на друга, как медные пятаки. Находится ли наше «Я» в центре точки сборки? Пока неясно. Но если точка сборки есть входящий поток эманаций светящихся волокон Вселенной, то где же его выход? Об этом нет ни слова ни у Дона Хуана, ни у К. Кастанеды. И почему точка сборки находится справа, в районе правой лопатки?

Исходя из законов Бытия, истинное положение точки сборки должно находиться в оси равновесия, которая проходит, говоря языком православных старцев, через клеть сердца (чакрамчик на позвоночнике, избушка на курьих ножках) до Высшего «Я – Аз», то есть через Анахату. Это тот самый канал духа. Но Дон Хуан говорил правду, ибо у людей точка сборки сдвинута в сторону, а клеть сердца занята нечистой силой. Так вот в чем тайна подвижничества православных старцев! Изгнав из клети своего сердца нечистую силу, достигнув внутреннего безмолвия и накопив достаточно личной силы, старцы сдвигали точку сборки в ее истинное положение, то есть в ее родной дом. Умение приводить в движение точку сборки и называлось подвижничеством. Мудрость святых отцов православия непередаваема! Россия, сколь велики твои духовные богатства! И как ничтожно мало о них знают русские люди! Когда же родится на Твоей истерзанной земле истинный Гений Духа, который в простой и доступной форме донесет до самого остывшего сердца живую Истину, которая оживит иссохшие души, окропит их живой водой, согреет всепрощающей любовью, овеет свежим дыханием ласки и нежности?

Каждая встреча, каждая беседа с Кузьмой была для меня праздником. С другой же стороны, встречи эти новизной и необычностью услышанного повергали меня в растерянность. Я нес в себе эту растерянность домой, осмыслял, обдумывая, бился над разгадками его слов, и вскоре внутренний свет сознания постепенно прояснял во мне их смысл: все становилось на свои места.

Но один вопрос волновал меня неотступно: кто он, Кузьма? Как мог он в годы победного шествия коммунизма по планете прийти к независимому, новому и свободному взгляду на мир, общество, природу, Вселенную? Откуда черпал знания? Как сумел, несмотря на гигантский прессинг партийного контроля, жить, работать, мыслить так, как считал нужным? Я несколько раз пытался завести об этом разговор, но, как часто бывало в общении с Кузьмой, он не обращал внимания на намеки и, что называется, не шел на провокации. И тогда я решил спросить напрямую:

– Кузьма, можешь ты мне ответить на один, может быть, некорректный вопрос?

– Спрашивай.

– Расскажи о себе: кто ты есть? Как пришел к синтетическим знаниям? Что двигало тобой? Как получилось у тебя противостоять марксистско-ленинскому прессингу? Для меня очень важно это понять.

– Женя, я верю, что это не праздное любопытство, иначе бы я просто не стал отвечать. Да и у меня есть особые причины рассказать тебе о себе, и не только о себе… Этим самым я выполню завет моих самых лучших на свете друзей.

Родился я до войны в небольшом белорусском городке. Детство мое было таким же, как у миллионов советских мальчишек. А потом наступила война. Эвакуация, бомбежки, скитания по городам и вокзалам, паника, полная неразбериха и неопределенность. В одну из таких бомбежек я потерял мать и брата. Помню их в груде мертвых тел. Отец сгинул на фронте в самом начале войны. Я остался один. Не стану описывать все свои мытарства, все горе, которого мне довелось хлебнуть. Но нельзя не отдать должное стране – забота о детях у коммунистов была особая. По всей стране создавалась сеть детских домов, приютов, училищ для беспризорных детей. В один из детских домов угодил и я. Нас содержали в чистоте, хорошо кормили. Обучение было обязательное; осенью и зимой я учился, а летом меня одолевала жажда скитаний. То я сбегал на фронт, то с кем-нибудь из друзей уезжал в южные города, чтобы досыта наесться фруктов. Ездили, конечно, «зайцами». Нас отлавливали милиционеры и водворяли назад в детский дом. Поначалу эти путешествия были для меня увлекательными проказами, но мало-помалу меня стала затягивать, вбирать в себя система жесткая и суровая – воровской мир. Я и сам не заметил, как стал вором-карманником. К тому же у меня обнаружились в этом деле удивительные способности, настоящий артистизм. Мне ничего не стоило прикинуться дурачком, обиженным мальчиком, ласковым ребенком. Я давил слезу, швыркал носом, меня жалели и отпускали, и я вновь виртуозно и методично чистил карманы, срезал сумки и кошельки, воровал по базарам, умело теряясь в толпе.

В детский дом я больше не возвращался, а обитать стал в городских «малинах», отстегивая взрослым профессиональным ворам львиную часть прибыли. Но всему этому неожиданно пришел конец. А было так. Пошел я на очередное дело, жил тогда в Подмосковье. Шныряя в гуще людей, я вдруг увидел прямо перед глазами небрежно засунутый в карман бумажник. Незаметно оглядевшись, я профессионально быстрым движением подцепил «шмеля», так у нас на воровском жаргоне назывались кошельки и бумажники; работа была проделана чисто, пальчики у меня были тоненькие, чувствительные, среди своих я считался мастером и везунчиком – но… Оказалось, есть мастера и посерьезней. Интуитивно я сразу понял, что попался асу, спецу. Сильные руки мгновенно перехватили меня на бегу, и я оказался словно в тисках, даже разглядеть не сумел – от страха и волнения – своего захватчика. Затем мой ловец быстро зашагал, держа меня очень крепко, и мне ничего не оставалось, как побежать рядом. Я чувствовал, что воля моя полностью парализована, и целиком отдался его власти. Хватка у этого человека была железная, хотя больно мне не было. Мы быстро шагали. В голове моей лихорадочно роились самые страшные предположения, сводившиеся к единой мысли: мне конец! Если и жив останусь – сделает меня каким-нибудь уродом, а всего вероятнее изведет на котлеты. Шансов на спасение нет, вырваться невозможно… Так прошли мы минут двадцать. Я мысленно прощался с жизнью.

И вот мы заходим в какую-то избушку с пристройкой, он проводит меня в комнату, усаживает за стол, сам садится напротив. Я потихоньку поднимаю на него полные ужаса глаза – и вижу перед собой седого старика…

Тут я обомлел: его серые глаза с такой проницательностью, с такой глубокой нежностью смотрели мне в душу, что меня будто что-то пронзило. Мы некоторое время молча смотрели друг на друга, потом меня бросило в жар, к горлу подкатил комок, все тело затряслось в конвульсивных рыданиях, а из груди вырвался стон. Не могу сказать, сколько времени меня сотрясали мучительные рыдания – я как будто выплакал, излил в них все свои беды, горести и потери, все грехи и ошибки. С души словно стаяла какая-то корка, я, всхлипывая, затих и обессиленный упал головой на стол. Удивительно сильные руки старика потихоньку подняли и отнесли меня в пристройку, оказавшуюся небольшой уже истопленной баней. Старик раздел меня, усадил в большое корыто с горячей водой, намылил мочалку и принялся бережно меня мыть. Мне стало как-то блаженно хорошо. Вымыв меня как следует и окатив теплой водой, мой новый хозяин усадил меня на полок, сказав:

– Погрейся и попрей.

Вначале слезы, а затем горячая баня и непривычное, забытое ощущение почти материнской заботы, струящейся из удивительных глаз старика, от его рук, размягчили меня окончательно: я забылся на полке и незаметно уснул.

Проснулся я уже на кровати, в длинной чистой рубахе.

На столе дымилась миска с супом, рядом лежал ломоть хлеба.

– Проснулся? Садись к столу, будем знакомиться. Меня зовут Влас, а тебя?

– Кузьма.

– Ешь.

Я мгновенно проглотил суп и хлеб. Влас глянул на меня и снова наполнил миску. Я в минуту разделался и с этой порцией. Влас поднял меня, повернул кругом, осмотрел, гребнем расчесал мне волосы и спросил:

– Сколько лет?

– Не знаю. То ли тринадцать, то ли четырнадцать.

– Сколько классов?

– Пять.

– Будешь жить у меня и учиться.

Так началась моя новая жизнь.

Влас жил один, но к нему постоянно наведывались такие же, как он, старики. Все они были необыкновенно молчаливы, переговаривались между собой односложными фразами, но прекрасно понимали друг друга. За те годы, что я прожил с ним, я ни разу не видел их рассерженными или взволнованными. Всегда они были спокойны, сдержанно-приветливы и очень внимательны друг к другу и ко мне. Но бывали моменты, когда радости их не было предела, – а было такое весной, когда прилетали скворцы. Мои деды тогда в больших количествах мастерили скворечники и повсюду развешивали их. И потому с ранней весны поселялось вокруг нас великое множество скворцов. Они устраивали оглушительные концерты, мяукая по-кошачьи, гавкая по-собачьи, подражая звону трамваев и заливаясь самозабвенными трелями, что приводило моих дедов в неописуемый восторг. Я никак не мог понять, как эти старики умудрялись узнавать этих совершенно для меня неотличимых птиц друг от друга по виду и по голосу. Мало того, они давали каждому имя, и даже через год или два легко узнавали старых знакомых. Особенно радовались деды, когда на свет появлялись молодые птенцы. Этот праздник весны продолжался месяц-другой.

Работали старики кто где, преимущественно подсобными рабочими. Жили где придется – в сторожках, в каких-то бытовках, в кочегарках. И только у Власа был свой домик, по существу, развалюха, зато с небольшим участком земли. Мне все это казалось странным и непонятным. Почему у них нет семей, нет родственников, нет своего жилья и, вообще, кто они такие? Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь обращался к ним по отчеству или хотя бы по фамилии. Себя они называли чудными короткими именами: Гоша, Котя, Влас, Мишуня, Анвар, Толик, Сашок, Фатик… И уже тем более никто из них никогда не рассказывал о себе или друг о друге. Меня же воровская бродяжья жизнь приучила не задавать лишних вопросов, поэтому я помалкивал, но приглядывался. В их отношениях чувствовалась великая спаянность, понимали они друг друга без слов. Я сразу ощутил, что они составляют единый организм, и взаимная преданность их, без преувеличения, не имеет предела. Ко мне они были внимательны и добры необычайно, и каждый не уставал повторять:

– Кузьма, учись, брат, за нас всех.

Я очень привязался к этим людям, и в то же время меня очень настораживало, что нередко к ним являлась милиция, кого-то забирала, шли следствия и суды, и кто-нибудь из друзей Власа отправлялся в дальние лагеря. Больше всего меня поражало, что мои деды никак не реагировали на такие события. Они спокойно, самым обыденным образом воспринимали суд, арест и заключение.

Проходило время, заключенный возвращался и продолжал жить обычной жизнью. Иногда в ходе расследования, а иногда уже после отсидки следствие устанавливало, что преступление было совершено совсем другим человеком, что произошла ошибка. Никаких извинений, конечно, деды мои не дожидались, они-то знали, как удобно милиции вешать на них всех собак… За всем этим скрывалась какая-то тайна, и про себя я строил всяческие догадки, иногда самые романтические, иной раз – ужасные.

Время шло. Я учился в школе, а летом Влас брал меня с собой на различные работы. Я втянулся в эту жизнь и очень сдружился с этими странными, и, как мне казалось, очень старыми людьми. Так прошло несколько лет. Я повзрослел, учился уже в старших классах.

Однажды Влас завел со мной особый разговор, вначале посмотрев на меня пронзительно-испытующе, чем привел в немалое замешательство, а надо сказать, что у Власа и у его друзей взгляд был иной, чем у прочих. В глазах их горел огонь жизни – и покой в них был, и смирение, и необычайная, неукротимая сила, и какое-то всеведение, словно всему на свете они знали истинную цену. Такие глаза и пытаться было нечего обмануть. И вот, посмотрев на меня так, Влас сказал:

– Пришло время рассказать тебе все. Скоро мы покинем тебя.

– Как?

– Да, Кузьма, скоро мы один за другим умрем.

Я смотрел на него во все глаза и не знал, что и сказать.

Влас продолжал:

– Слушай меня внимательно. Ты думаешь, мы старики? Нет, брат, это не так. Младшему чуть больше тридцати, а старшему и сорока нет. Такими нас жизнь сделала: мы уголовники-штрафники.

Видя на моем лице великую растерянность, Влас улыбнулся, но тут же согнал с лица улыбку и заговорил, глядя куда-то поверх моей головы:

– Все это чистая правда, брат. До войны мы были отчаянные ребята. Свободу любили, пошли против строя. Преступники мы были, Кузьма. Все нам было нипочем. Лагерей, тюрем не боялись. Война и застала нас в лагере. Среди заключенных прошел слух: что, мол, из уголовников набирают штрафные батальоны и отправляют на фронт. Условие одно: кровью смыть свою вину перед Родиной. Не пролил крови – значит, вина твоя на тебе осталась. В лагерях тогда было совсем тяжко, голодно. Чтобы не умереть голодной смертью да не сгнить от болезней, пошел я добровольцем в штрафбат. Воинскому делу нас почти не учили, дали из одежки какие-то обноски, огнестрельного оружия не полагалось, выдали нож да саперную лопатку. И пошел… В обороне мы никогда не стояли. Бросали нас только на прорыв фронта. Атаки были только ночные, неожиданные, стремительные и очень яростные. Шансов выжить не было. За спиной – пулеметы заградотрядов НКВД, расстреливали каждого, кто отступал за положенную черту. Впереди – враг обученный, стойкий, вооруженный до зубов. Одетый хорошо, что немаловажно… Ночные мясорубки, крики, мат, стоны, возня, стрельба – все это в ушах сливалось в какой-то сумасшедший гул, а поверх, в небе – словно тишина. И в тишине этой птицей кружит госпожа смерть.

Я уже побывал в нескольких атаках, когда наступил момент, который решил мою судьбу. Шла тогда жестокая битва за несколько господствующих высот, на которых немцы хорошо укрепились. Никак не удавалось нашим занять эти высоты. Жертвы были огромные, на подступах к высотам убитых было не счесть, горами лежали. Очень скрытно из нас сформировали несколько батальонов, действующие войска были отведены и заменены нашими батальонами. До штурма оставалось несколько часов.

С нами никто никогда не вел никакой политической работы, не было политруков, да и командиров-то не было. Команда «Пошли!» – и вперед на прорыв под дулом автомата. А тут, смотрю, ходит среди штрафников новый человек, слова какие-то говорит. Они молчат, слушают. Подошел я и прислушался. Говорил он что-то о Боге, о Вечной Жизни, о прощении. А потом говорит: «Кто желает, братья, спасения души, отойдемте со мной поодаль». Спасения-то я желал, а про душу тогда совсем не думал. Понравился мне этот человек, сам не знаю чем. Лицо у него было иное, чем у нашего брата уголовника. Подумал я тогда, что он из попов – и как его занесло к нам в штрафбат? Так и оказалось, священник. Спасения души из всех наших тысяч пожелали тогда ни мало ни много двенадцать человек, со мной считая. Столпились мы вокруг него, долго он с нами беседовал, и как-то вдруг понял я тогда, что слова все эти о Боге и душе – не пустые. А напоследок он сказал так: «Давайте, братья, перед лицом лютой смерти дадим клятву Вечной Жизни. Клятва наша будет в том, что если мы все останемся живы, то никогда и ни при каких обстоятельствах никого не будем убивать и обижать – никакое живое существо, будь то человек, животное, рыба и насекомое, а даже и растение. И всякому будем помогать, сколько можем. В бою мы, конечно, станем убийцами – но клятва наша не распространяется на время боя – то наш долг и присяга».

И мы, все двенадцать, дали такую клятву. Потом была атака. Перед рассветом мы очень скрытно, как могли, маскируясь, подползли чуть не к самым окопам противника. В руках у всех ножи да лопатки саперные. Замерли на какую-то минуту, ждем. А различить нас в свете прожекторов нет возможности – ведь ползли мы по трупам, ничем от них в ночи не отличаясь. По сигналу трех красных ракет вся наша масса в несколько тысяч человек с криками и матом покатилась в немецкие окопы. Эти наши ночные бои словом-то не опишешь. Немцы – хорошие бойцы, не дрогнули. И пошла мясорубка. И как-то в этой бойне нам, двенадцати, удается держаться плотной группой. Потом глядим – наших пошли мять, и мы уже отступаем. И тут нас, всех двенадцать, словно сила какая подхватила, словно прорвало: из наших грудей разом вырвался такой дикий, леденящий душу рев, будто это многие тысячи, – и я сам видел, все на миг замерло. А потом наших вдруг подняло, лавиной пошли – а у немцев в рядах началась паника. И в этот момент почувствовал я, что вылетел из тела. И испугаться не успел, такое чудо приключилось. Чувства мои неимоверно обострились. Все вижу, все слышу, что на высотке творится. Пчелой летаю посреди пуль, вижу их рой, жужжат вокруг, а я лишь уворачиваюсь. И вижу я вокруг себя одиннадцать столбов света, и понимаю, что это все мои друзья-соклятвенники.

Исход битвы был предрешен. С таким же ревом и воем мы лавиной гнали немцев с высот. А там, внизу, была мощная немецкая линия обороны. И вот на нее катится вал бегущих в панике немцев и нас, штрафников.

Обороняющиеся, ничего не поняв, открыли ураганный огонь по своим. Зрелище было жуткое. Но вал мощью своей смял и эту линию обороны, и началась в ее рядах паника. Мы на плечах врагов ворвались в окопы и блиндажи укреплений, полностью очистили их и далеко отбросили немецкую оборону. Улеглось все, стали мы считать потери. Из полутора–двух тысяч в живых уцелело человек до двухсот. И мы, двенадцать, в числе прочих, и ни одной на нас царапины, зато все, как один, седые. Немецкие окопы хорошо были оснащены. Много было оружия, боеприпасов, а главное – продовольствия. Мы укрепились в одном из блиндажей, хорошо понимая, что немцы оправятся от поражения и постараются нас уничтожить. В блиндаже был склад с продуктами и с немецким шнапсом. Вот мы и загуляли – терять-то нам все равно было нечего. Раннее утро, и вдруг в небесной тишине что-то как будто бы лопнуло и задрожало. Такой начался жуткий грохот! Это основные наши войска пошли в наступление. К вечеру враг был отброшен по всему фронту далеко на запад. А нас затемно нашли в немецких блиндажах без памяти пьяными. К утру всех построили, обезоружили и начали сортировать. Кто ранен, кто контужен, только мы одни целехоньки. Капитан НКВД подивился на нашу седину и говорит: «Ребята, давайте я вам какое-нибудь повреждение устрою, а то так останетесь, герои, штрафниками!» Да мы все, как один, отказались. Потом пришлось нам участвовать во многих боях, и в прорывах, и в атаках, но отовсюду выходили мы целыми и невредимыми, всегда и непрестанно памятуя о своей клятве. В боях приходилось убивать, но между боями мы сами вытаскивали раненых и всем, как могли, медицинскую помощь оказывали – хоть своим, хоть немцам, без разбору.

Был такой случай в конце войны. Штурмовали мы небольшой немецкий город. Немцы бились отчаянно. Плотность огня была необыкновенная. Отвалилась стена трехэтажного дома. В квартире на втором этаже стояла девочка и зависла коляска с грудным ребенком, мать же, вся разбитая, лежала внизу, среди обломков. Один из наших мгновенно, кошкой, взлетел на второй этаж, двое других развернули плащ-палатку; верхний, прилегши на край, аккуратно сбросил девочку на плащ-палатку, с грудничком в руках спрыгнул сам, подхватил мать, и все семейство оттащили мы в безопасное место. Все произошло в один миг. На какой-то момент огонь прекратился, потом глядим – немцы выбросили белый флаг.

С таким нерушимым законом – спасать всех живых и все живое – мы и воевали. Даже в бою старались не убивать, а глушить или по-иному обезвреживать. Для высшего начальства, впрочем, мы так и остались уголовниками – без документов, знаков отличия и наград.

Окончание войны встретили мы уже в бараках, за колючей проволокой… Долго нас там держали, а потом пришло решение трибунала: «Раз уж мы не пролили крови, не искупили тем вину перед Советской Родиной, придется нам отбывать довоенные сроки заключения». Перед расставанием договорились мы между собой встретиться в моем подмосковном городке, откуда я родом. Прошли годы, я и освободился первым. Потом собрались ко мне и остальные. Так и живем, видишь сам, как отверженные. Каждый месяц надо регистрироваться в милиции. Прав нет, документов нет, на хорошую работу никого из нас брать не велено. Да и жить толком негде, кроме этой вот развалюхи. Но самое ценное, Кузьма, в том, что мы не нарушили клятвы. Обижали нас в жизни немало, но мы никогда и никого в ответ не обидели. Живем, никого не осуждаем, верны клятве Вечной Жизни и свято ее блюдем. Сейчас вся надежа на тебя, Кузьма. Ты, видно, думаешь, что попался мне тогда с бумажником по своему неумению? Нет, брат, это я тебя выследил, карманник-то я был в свое время – не тебе чета, вот тебе нарочно и подставил карман, потому как в тебе увидел то, чего давно ждал и искал. Мы все полуграмотные, едва умеем читать да писать, поэтому хотим, чтобы ты учился и выучился за всех нас. На тебе особая ответственность: учись не только тому, чему учителя учат, но и тому, чему учит Бог. Учись и тому Знанию, что за пределом земных знаний. А придет срок, мы все будем учиться у тебя. Вот тебе наш завет, дорогой мой человек.

Влас замолчал.

Долго я не мог прийти в себя после его рассказа. А потом тоже дал себе клятву, что свято исполню завет моих «стариков», а люди эти останутся для меня самыми дорогими на свете. После исповеди Власа я получил объяснение многим необыкновенным, поражающим меня ранее их поступкам. Помню такой случай. Как-то шел я осенью из школы и увидел столб огня и дыма. Горел деревянный дом, отовсюду сбегался народ с криками «Пожар! Пожар!» и ведрами воды. Вокруг собралась толпа, но тушить было уже поздно. Вдруг я услышал истошный женский крик: «Сынок! Сынок! Там у меня сын!» Подбежала откуда-то растрепанная женщина и бросилась к дому. Народ подхватил ее, но она билась и надрывно кричала. Неожиданно из толпы выскочил мужик, облился ведром воды и юркой ящерицей на четвереньках ввинтился в дымную тьму горящего дома. Чуть погодя вместе со стеклом из оконного проема вывалился клубок дыма, тлеющих матрацев и одеял. Клубок покрутился, развернулся и распался, из него выскочил мужик со свертком, в два прыжка подскочил к заходившейся слезами женщине, бросил ей на руки ребенка, а сам исчез в толпе. Все это произошло стремительно – никто так и не понял, кто же это был. Об этом случае много говорили, даже писали в городской газете, но спасителя младенца так и не нашли.

Но я-то знал, кто это был.

А был это Фатик – один из моих стариков. Когда я пришел домой, он лежал на кровати голый, остальные же спокойно и деловито делали ему компрессы из мочи, каких-то трав. Для них это было рядовое событие. Через три дня Фатик был уже совершенно здоров.

Вот с такими людьми, Женя, связала меня судьба, за что я не устаю ее благодарить. После разговора с Власом я полностью изменил свое отношение к учебе. Меня перестали интересовать шалости и мальчишеские проказы, развлечения, выходные дни. Появилась одна жизненная цель – учеба. Я стал усиленно готовиться к поступлению в институт.

Вскоре предсказание Власа начало сбываться: мои друзья один за другим стали умирать. Умирали они в полном сознании. Последние их дни проходили в нашей избушке. Остальные собирались вокруг постели умирающего, молча стояли, склонив головы, словно принося клятву в вечной преданности уходящему другу. Гробы выстругивали сами, сами и хоронили – в один ряд, так, чтобы гробы соприкасались. Предпоследним умер Влас, а последнего, Мишуню, я хоронил сам. Так я остался один. До окончания десятого класса оставалось три месяца.

Вскоре пожаловали гости, какой-то чиновник, женщина-секретарь и милиционер. Осмотрев нашу избушку, они предложили мне незамедлительно освободить ее, заявив, что домик будет снесен, а на этом месте выстроят большой многоквартирный дом. Мои возражения в расчет не принимались. При разговоре присутствовала тетя Даша, наша соседка. Было у нее четверо детей и корова, для которой мы заготавливали со «стариками» сено.

– Что ты разговариваешь с этими нехристями, все равно ты им ничего не докажешь. “Собирай свои манатки и живи у меня”, – сказала тетя Даша.

И последние школьные месяцы я прожил у нее. А потом уехал в Москву и сдал экзамены в МИФИ. На этом я, пожалуй, мог бы и закончить рассказ, но кое-что существенное хотел бы к нему добавить.

Учась уже на четвертом курсе, я вступил в институтский кружок философии. Изучались в нем, разумеется, марксистско-ленинские труды, а если и касались мы вопросов истории философии, то очень поверхностно, в свете диалектического материализма. Мне довелось готовить доклад по ленинской работе «Материализм и эмпириокритицизм». Стараясь как можно глубже вникнуть в суть ее содержания, я вдруг отчетливо осознал, что в труде этом нет, собственно говоря, ни грамма философии – то есть знаний о законах жизни, о ее смысле и назначении. Я взялся за другие труды – «Диалектику природы», «Антидюринг», поднял в библиотеке Энгельса, Фейербаха и даже «идеалистического философа-мракобеса» Шопенгауэра – и вынужден был для себя констатировать, что знаний в этой философии нет. С этого момента диалектический материализм вкупе с марксистско-ленинской философией потерял для меня всякую ценность. Оставалось сделать шаг и подвести для себя окончательный итог господствующей идеологии: исторически она послужила цели борьбы за власть, в мое же время выродилась в инструмент бессмысленной и оголтелой пропаганды.

Это открытие стало поворотным пунктом в моих поисках Истинного Знания. Произошло это в середине пятидесятых годов.

Вот и все, что я хотел рассказать тебе, Женя, остальное не имеет значения. А с этого момента и на тебе лежит ответственность перед Единой Жизнью за судьбы всех русских героев, особенно тех, кто в безвестности, посреди гонений и унижений, отдали свои жизни за нас с тобой. Мы перед ними в неоплатном долгу и должны проявить такую же силу и мужество в борьбе за Истинное Знание, какое они проявили в битве за торжество Великой Жизни.

Рассказ Кузьмы ошеломил меня, буквально перевернул мне душу. В последующие дни я бесконечно возвращался мыслью к судьбе своего друга и его поразительных учителей. Я думал о безмерном величии русского характера – Божьей копилки, в которую Создатель наш, с одному Ему ведомой целью, влагает самые святые, драгоценные и, уж конечно, неуничтожимые ни в каких исторических переделках свойства … А цель эту предстоит осознать и нам, обретя ее в самих себе.

В один из моих приходов Кузьма побеседовал со мной с полчаса и, извинившись, ушел по неотложным делам. А так как через час–полтора он обещал вернуться, я решил дожидаться его прихода. Мы с Катей остались вдвоем.

На столе стояла легкая закуска, закипал чайник. Готовила Катерина изумительно, порой могла буквально из ничего в считанные минуты сотворить изящно сервированное, красочное изобилие. Я, шутя, не раз говорил ей, что столы ее просятся на натюрморт. Даже заваривание чая она превращала в искусство – чай в ее руках приобретал особую крепость и аромат. Я давно уже потихоньку присматривался к жене Кузьмы и любовался ею. В разговорах наших она почти не участвовала, зато умела слушать, и я чувствовал, что наши долгие, порой очень сложные беседы с Кузьмой совсем ей не в тягость. Она могла заниматься своими делами, что-то шить, но чаще просто сидела, ласково посматривая на мужа, на меня, или подолгу задумчиво глядя в пространство.

Я никак не мог определить для себя ее возраст. Иногда она казалась мне наивной, юной, совсем девчонкой с гладкой, как свежее яблоко, кожей и сияющими безмерной любовью к мужу глазами. Она веселилась, хохотала над нашими шутками, могла очень лихо пошутить сама. А иной раз, исподволь наблюдая за ее лицом, я вдруг видел в нем такую глубину мудрости и необъяснимого всеведения, что оставалось только руками развести: казалось, она поверх всех наших слов, откуда-то изнутри, из своей сокровенной глубины, знает и то, о чем мы говорим, и нечто безмерно большее, несказуемое. В такие минуты она казалась мне гораздо старше и мудрее нас с Кузьмой, и светилось в ней тогда какое-то ласковое материнство… Был у меня товарищ — женолюб, большой знаток женского пола, любивший пофилософствовать о своем предмете; глядя на Катерину, я иногда вспоминал его слова о том, что «женщины бывают всякие-разные (следовал подробный перечень типажей), но среди великого женского многообразия чрезвычайно редко, ну просто-таки одна на миллион, встречаются самые что ни на есть настоящие женщины, и повезло тому, кому на такую хоть посмотреть доведется. Они могут быть совсем незаметными,» – вздыхал мой приятель, – «надо быть истинным ценителем, чтобы рассмотреть такую вот в толпе» … И он снова вздыхал, чтобы было понятнее, кто здесь ценитель, а кто профан. Я, впрочем, не спорил, но пытался лишь уточнить, какими критериями отличия пользуются истинные ценители, – «Покой!» – веско говорил мой приятель, подняв палец, – «Покой в таких женщинах и сияние. И потом, они не имеют возраста. Ты никогда не скажешь, сколько такой лет. Она и в пятьдесят сияет как в двадцать. И дело не в косметике – такие, кстати, не красятся. Терпеть не могу эту бабью штукатурку. Это все баловство, для дурачков, мозги пудрить. Эти не боятся быть собой. И поэтому, старик, они никогда не становятся тетками. Вот как увидишь споко-о-ойную такую, несуетливую женщину, а в ней, независимо от возраста, это вот особое девическое сияние – так и знай, что это самая лучшая женщина. Огромное значение имеют глаза! И движения – в них должна быть особая мягкость», – вкрадчиво заключал мой приятель…

Я заглянул Кате в глаза и вдруг решил задать ей самый некорректный по отношению к женщине вопрос:

– Кать, извини, пожалуйста, что спрашиваю … Впрочем, не хочешь – не отвечай. Я никак не могу понять, сколько же тебе лет?

– Мне за двадцать, – улыбаясь, ответила она, – в прошлом августе стукнуло тридцать восемь.

– Да ты что? Я думал, тебе и тридцати нет… Слушай, я никогда не видел тебя в брюках… а потому еще вопрос, если позволишь: вот этот твой женственный стиль – блузки, платья, юбки, длинные волосы – что за этим стоит? Сейчас ведь в моде у женщин все больше стрижки да джинсы…

– Да, в моде у женщин мужской стиль. Ну, а мне это ни к чему, мужчина в доме – Кузьма, второй не нужен. Он настоящий мужчина – во всех отношениях. А моя задача – быть рядом, быть женщиной, достойной его.

– Ну, а как же эмансипация и равноправие? Говорят, будущее принадлежит женщине, грядет новый матриархат, и женщине придется брать власть в свои руки…

– Мне не нужны равные права с мужчиной. Я думаю, все эти теории и политику придумывают больные, извращенные и, как это ни печально, бесполые люди, ничего не смыслящие ни в мужском начале, ни в женском. Я – женщина, верная и преданная подруга своего мужа. У него – свои права и обязанности, у меня – свои. Но вместе мы представляем единое целое. Женечка, все это очень просто. В таком единстве и есть смысл совместной жизни. Нет у нас с Кузьмой ни распрей, ни раздоров, понимаем друг друга с полуслова. Как шутит Кузьма, мы построили коммунизм в одной, отдельно взятой семье.

– Катя, я в своей жизни насмотрелся всякого, каких только семей ни повидал, но подобного нигде не встречал. Как же вы нашли друг друга?

– Хорошего мужа или жену Бог дает. Да только услышать Его не каждый в себе может, вот и выбирает сам, по себе: чтоб с машиной иль с хорошей зарплатой был. Да мало ли что у кого в цене. Так и жизнь потом у них складывается – все в доме есть, а лада нет. Ведь за этой мишурой не видно главного. А главное, когда душа с душой общается, а не товар с товаром. Вот и получается, что каждый, прежде всего, себя должен услышать. Если это женщина, так быть ею, по главному ее предназначению, на все сто. А Природа-Мать никогда не ошибется, рядом обязательно будет настоящий мужчина. Вот и весь секрет, – с улыбкой заключила Катя, разливая чай. А вскоре вернулся и Кузьма.

Стояло начало февраля. Прошло уже несколько лет после нашей первой встречи с Агафоном Ефимычем. Все эти годы мы иногда с ним встречались, он постоянно приглашал меня к себе на охоту в самые глухие места горного Алтая. Но ситуация была такова, что как раз осенью и зимой в моей конторе были самые напряженные месяцы. В настоящее время случилось затишье, да я и сам вдруг почувствовал острую необходимость встряхнуться с помощью хорошей физической нагрузки. Беру отпуск и еду к Агафону Ефимовичу. Тетя Дуся встречает меня как родного, говорит, что Агафон в тайге и выйти должен в конце февраля. В доме охотника нашлись лишние охотничьи лыжи, подбитые мехом с лошадиной голени. Были они, правда, тяжелыми и неудобными, но я не обратил на это внимания. Не зная толком зимней дороги, я решил в одиночку пробиться к охотничьей избушке Агафона Ефимовича. Решение, конечно, было легкомысленным; я даже не представлял, во что это выльется. Даже по укатанной лыжне до избушки нужно было идти не менее пяти дней. А тут мне пришлось идти по целине, да еще и по крутым местам. В первые же дни я вымотался до такой степени, что хотелось просто упасть в снег и умереть. Падать в снег мне и приходилось – на ночлег. Правда, перед каждой ночевкой надо было топором намахать с десяток среднего размера сухих деревьев. Кроме того, не зная тропы, я, в конечном счете, заблудился. Опасность подстерегала на каждом шагу. То это были крутые места с шапками снега, то неожиданно у меня под лыжами проваливался снег – прямо над потоком стремительно несущейся воды. Только чудо спасло меня. Промотавшись около десяти дней, я неожиданно вышел на свой собственный след. Продуктов почти не оставалось, тело совершенно истощилось, ибо нагрузки с утра до вечера были просто неимоверными. Поэтому я решил повернуть назад. Приехав к тете Дусе, я обнаружил дома мирно попивающего медовуху Агафона Ефимовича. Оказывается, он совсем другой дорогой вышел из тайги и спокойненько добрался до дома. Если бы я даже дошел до его охотничьей избушки, то результат был бы самым плачевным: едва ли я смог бы вернуться обратно. Встреча вышла радостная. После десяти дней тяжелейших перегрузок я с удовольствием отдыхал в доме Агафона Ефимовича, тоже отдавая дань медовухе и парясь в бане. Мы оба отдыхали. Но вот Агафон Ефимович тихо и вкрадчиво стал намекать мне, что у него там, в избушке, остались две медвежьи шкуры, много медвежьего сала, и что неплохо бы все это вывезти. Намек был прозрачен: нужно ехать. Я, забыв все данные себе обещания больше ни под каким видом не приезжать сюда зимой, согласился. И вот мы, уже полностью экипированные, медленной, но уверенной поступью пробиваемся по снегам в охотничье урочище. Это был уже настоящий грамотный поход. Туда и обратно он занял у нас двенадцать дней. Вернулся я совсем другим человеком – загорелым, сильным, уверенным. Таким и прибыл в Новосибирск.

Здесь через некоторое время меня ждал сюрприз. Я только освоился на новом объекте, познакомился с документацией, как однажды неожиданно посетил меня сам Кузьма. Был он сдержан, как обычно, немногословен. Кузьма попросил меня приехать к нему через два дня. Тревожное предчувствие закралось в душу. Это неспроста. Должно произойти что-то очень важное. Эти два дня тянулись как две недели. Наконец время подошло…

Я с замиранием сердца шел к Кузьме. Меня очень приветливо встретила Катя, поцеловала, пригласила в комнату, где был празднично накрыт стол, за которым сидел Кузьма. Мы радостно поприветствовали друг друга. Я вопросительно смотрел на хозяев. Они молча улыбались. Внезапно Кузьма сказал, что это наш прощальный обед: наступило время расставания и, может быть, навсегда.

– Как?! – воскликнул я, неспособный сказать что-то членораздельное.

– Мы уезжаем очень далеко, Женя. Кто его знает, может, больше и не увидимся.

Я сидел совершенно онемевший. Жизнь моя приняла такой оборот, что кроме Кузьмы и Кати у меня больше не было близких друзей. Со времени моего знакомства с Кузьмой я стал постепенно отдаляться от моих прежних друзей и товарищей. Друзья по работе медленно, но верно старели, интересы их все более приобретали, что называется, частный характер: дача, машина, дети… Между нами уже пролегла пропасть. Те товарищи, с кем я вместе когда-то занимался изучением эзотерической литературы, как-то разбрелись по разным ее разделам, на которых и сосредоточились. По сути, я остался один. Поэтому дружба с Кузьмой и Катей была для меня особенно дорога. Это было совершенно необыкновенное явление. После каждого общения с ними я испытывал облагораживающий прилив духовного энтузиазма – хотелось жить, любить, познавать, а сознание готово было обнять всю Вселенную. И вот всему этому пришел конец. И опять грустное чувство одиночества охватило меня. Все мое существо отказывалось принять эту потерю. Не склонный к излишней откровенности, я не удержался и пожаловался Кузьме на свое состояние.

– Одиночество – путь воина духа, – ответил он. Это чувство неизбежно, нет никакой возможности избежать его, иначе человек никогда и нигде не сможет закалить свой дух. И потом разве ты не помнишь пять условий для одинокой птицы, сформулированных в трудах К. Кастанеды?

Я перечислил:

Первое: до высшей точки она долетает.

Второе: по компании она не страдает, даже таких птиц, как она.

Третье: клюв ее направлен в небо.

Четвертое: нет у нее определенной окраски.

Пятое: и поет она очень тихо.

Ужин был прекрасен, как всегда в этом доме. Мы пили хороший густой кагор. Кузьма был весел, много шутил. Я больше молчал. Катя, несколько раз взглянув на меня, склонилась и прошептала мне на ухо:

– Может быть, судьба еще сведет нас. Не горюй! Еще не вечер.

Понемногу легкое тепло кагора разогрело и меня. Я даже шутил, вспоминая смешные истории моей жизни. И все же в атмосфере чувствовалась грусть. Сколько же на мою долю выпало горьких расставаний! Постепенно я привык к ним, но вот это было для меня почти непереносимым. Я предчувствовал полное духовное одиночество. Чтобы хоть как-то облегчить его, я попросил Катю включить записи моих любимых певиц – Анны Герман, Марии Пахоменко, Людмилы Сенчиной. Мы долго сидели и слушали их глубокие, сердечные, волнующие голоса. Я не смог бы в словах выразить всю полноту моих тогдашних переживаний, вызванных и этой чудной музыкой, и грядущей разлукой. Потом мы встали, обнялись и долго стояли так. Я ни о чем не спрашивал – ни куда уезжают мои друзья, ни почему. Так у нас было заведено…

Осталась одна-единственная ниточка, которая еще согревала мою душу – это моя старенькая мать.

Прошло какое-то время, и я, чтобы как-то развеять свое чувство одиночества, решил познакомиться с духовными течениями страны, которые на тот момент уже плодились в неисчислимом количестве. Нужно сказать, что ситуация в стране сильно изменилась. Если раньше эзотерическую литературу надо было доставать с огромным трудом и самому же ее тайком копировать, то сейчас ее было хоть пруд пруди на любом книжном лотке. Многочисленные издательства специализировались на ее выпуске.

Как грибы росли самые разные духовные общества. Я стал ходить на всяческие лекции и семинары, читал книги вновь появившихся авторов. Наконец, я решился лично повидать живых носителей этих знаний. Мне удалось встретиться с некоторыми апологетами разных школ: кришнаитами, рериховцами, последователями Алисы Бейли, теософами, шиваитами, буддистами, ламаистами, а также с разного рода колдунами и шаманами.

Оправдались самые худшие опасения. Везде я наткнулся на полное отсутствие диалога. Получалась не беседа, а некая форма поучений. Ни один из этих апологетов даже не поинтересовался, а что я собой представляю, какое у меня образование, каково мое понимание духовных истин. Обычно беседа начиналась с жесткого постулата – то направление, которое исповедует мой собеседник, является единственно истинным. Затем начиналось длинное назидательное повествование, целью которого было доказать мне: он имеет доступ к Величайшим Тайнам Бытия, но не имеет права рассказать о них профану, то есть мне. Я просто не осилю этих Тайн. Далее мой собеседник закатывал глаза и погружался в молчание, искоса поглядывая на меня. Но у меня был уже большой опыт молчания, что позволяло мне вводить в заблуждение самых высоких авторитетов от эзотерики. Я должен констатировать факт, что никто из них никакого понятия не имел об истинном молчании. Наше безмолвие с Кузьмой было глубоким и насыщенным, полным благоговения и трепета, поэтому все высказанные истины приобретали безобразные формы, и душа самопроизвольно уверялась в их подлинности. Здесь же молчание было поверхностным, нестабильным и даже утомительным. Разговорная же часть общения приводила меня в полное разочарование. Люди оперировали словами, не понимая их смысла, часто сбивались с темы, не могли четко и внятно ответить на поставленные вопросы, но самая большая беда была в том, что почти все они не умели самостоятельно излагать истины, пользуясь преимущественно цитатами из учений. В таких случаях я всегда вспоминал Кузьму, его четкий и ясный язык, его умение выслушать и понять собеседника. Ни у кого не встречал я такой сочности и образности языка для изложения самых трудных понятий. У него не было тайн. Если Кузьма чего-то не знал, он просто не говорил об этом или спокойно отвечал: «Я не знаю». Он не касался тех вопросов, которые были за пределами нашего понимания, считая, что кощунственно говорить о том, чего ты не знаешь и никогда не узнаешь. Простота, ясность, образность речи, густота ее смысла – вот чем владел он в совершенстве. Я всеми силами старался научиться у него этому, тщательно следя за своим языком. Но ведь речь – это только плоть знания, дух же его еще предстояло обрести. Итак, пройдя целую школу знакомства с разными направлениями духовной жизни в стране, я пришел к невеселому выводу, что их последователи знают свои Учения весьма поверхностно, не обладая, к тому же, культурой общения и мышления. На этом мои походы за знаниями закончились. И опять я остался в полном одиночестве.

Но жизнь продолжалась. По работе меня откомандировали в небольшой городок под Семипалатинском. Работать пришлось среди глухих казахстанских степей на небольшом участке, называемом «десятое поле». Днем мы работали, а вечерами и ночью я бегал по степи. Мне нравились эти прогулки по огромному пространству, накрытому темным звездным небом. На выходные дни мы выезжали в городок на берегу Иртыша и жили там в трехкомнатной квартире. Командировка была длительной и заняла почти год. Все волнения внутри меня улеглись, я вновь стал сосредоточенным и спокойным. Пробежки по степи привели мое тело в состояние упругой силы.

Однажды весной, когда весь городок благоухал свежей зеленью, я лежал на кровати у окна, залитого солнцем, и читал какую-то книгу. Затем меня одолела легкая дремота. Я отложил книгу и погрузился в состояние мягкого ласкового полусна. При этом я все слышал. Вдруг в моем правом ухе родился тихий поначалу звук, который начал разрастаться и превратился в низкий, глубокий и призывный звук трубы, исходящий из сердца. Меня охватило радостное удивление. Сердце пело. Его звуки распространялись по всему телу, наполняя его призывом к радости, к любви, торжеству жизни, к Вселенскому единству. А затем выходили из правого уха в виде широкого жгута звука, теряющегося в бесконечном пространстве. Я вышел из дома, долго гулял по городку, по высокому берегу Иртыша. Сердце продолжало петь.

Наступил вечер. Солнце ушло за горизонт, и землю накрыл огромный темный шатер неба с бесчисленным количеством звезд. Я стоял на берегу Иртыша с поющим сердцем и старался слиться с пространством. Получилось. Осталось только ощущение «Я». Все вокруг замерло. Я всем своим существом почувствовал, что в мире торжествует Любовь! Все во мне затрепетало в предчувствии чего-то огромного, прекрасного, необыкновенно желанного и бесконечно милосердного. Но какая-то сила вытолкнула меня из этого состояния. И я снова ощутил реку, землю, небо, городок. В последний момент я внутренне ощутил, почувствовал: «Туда тебе еще рано, тебе еще предстоит пройти длинный путь жесточайшей и бескомпромиссной битвы за жизнь». Я тихо пошел домой.

Звук сердца постепенно начал затихать. Состояние было прекрасным. Мой взгляд опять невольно обратился к земной жизни. Я увидел серую суетную толпу людей, занятых «большими делами», ездящих на дорогих иномарках, очень гордых и довольных собой. Мне стало бесконечно их жаль. Они понятия не имеют, чего они лишены.

Чтобы не испортить свое состояние, я постарался отбросить все мысли, напоминающие о благах современной жизни. Как это все ничтожно и преходяще! Великий предел, Мера, С-мер-ть с точностью определит их ценность. А что останется? Мучительная боль души? Стыд и позор за бессмысленно прожитую жизнь? Но поезд уже ушел. Черта подведена. Книга жизни закрылась.

[U1]Рис. 2
[U2]Рис. 3
[U3]Рис. 4
[U4]Рис. 5-7
[U5]Рис. 8
[U6]Рис. 11,12
[U7]Рис. 13-15
[U8]Рис. 16
[U9]Рис. 17
[U10]Рис. 18
[U11]Рис. 19
[TA12]рис
[U13]Рис. 20
[U14]Рис. 21
[U15]Рис. 22, 23
[U16]Рис. 24
[U17]Рис. 25

Оглавление